Однако время шло, отец понимал, что теплые дни вот-вот кончатся, наступят холода, и им нужно будет где-то жить, а это значит, хочешь-не хочешь, дерево придется рубить. Но он каждый день медлил, подолгу обходя ствол кругом, как бы примериваясь к нему, и все копал и копал свой совершенно бесполезный колодец.
Маленькая девочка — его дочка каждый день умоляла отца пожалеть большое дерево, которое выглядело таким прекрасным. Она утверждала, что оно говорит с ней, рассказывая чудесные истории про лес и зверей, уверяла, что оно живое, что умеет шевелить листьями, когда захочет, без помощи ветра. Целыми днями вместо того, чтобы играть с другими детьми, малышка просиживала на его толстой ветке, словно кукушка. Устав слушать мольбы дочери, однажды отец в сердцах воскликнул, что, если огромное дерево и вправду такое уж волшебное, то оно само о себе позаботится. И если на следующее утро оно само собой превратится в дом, в котором могла бы поселиться их семья, он, конечно же, ни в коем случае не станет обижать чудесное дерево. Сказать по правде, он и сам любовался великаном и вовсе не горел желанием убивать его. Всю ночь девочка, проплакав, простояла, уткнувшись носом в ствол сказочного дерева, так ей было жалко красавца. Когда она представляла себе, что на следующее утро от него останется один только лысый пенек, сердце ее обливалось кровью, и она сама заливалась слезами. Девочка умоляла дерево простить ее отца и просила, чтобы свершилось чудо, ведь ни на что другое рассчитывать не приходилось. Измотавшись и наплакавшись, под утро она уснула прямо на земле, а когда рассвело, очнулась у высокого деревянного крыльца. Вся деревня сбежалась посмотреть на новый прекрасный дом.
— Кхм, — многозначительно кашлянул Март, — мефду пвочим, этот дом был непвостым. Он, мефду пвочим, стоял на одной ноге, — и все обернулись назад, на эффектно переливающийся на солнце цветной витраж.
Да, это был именно он, их новый милый дом.
— Так вот в чем дело! А вовсе не в том, что река разливается, — воскликнула мама, она уже давно отложила траву «Рви Что Попало» в сторону, совсем забыв про то, что собиралась готовить рисовые колобки, — а что же было потом?
Отец девочки выложил дорожку из речного песка и украсил ее камнями. Он также не решился дотронуться до нескольких маленьких кустиков, которые росли рядом с домом, как будто бы под его покровительством.
— Ну? И что? — Енька открыл рот, ожидая потрясающего финала.
Курт зевнул:
— Настали холодные ночи. Люди стали жечь двова, то есть жечь девевья.
— И все пвовалились под землю, — поставил точку Март и уставился на свои чудные новые полосатые носочки.