Все обернулись туда и увидели как из темноты, навстречу им выплывает человеческая фигура. Пираты нацелили на неё арбалеты.
— Кто ты такой? — Крикнул ему Рваное Ухо. — Назовись или мы будем стрелять.
Ответом ему была тишина. Фигура продолжала медленно надвигаться на людей.
— У него нехорошие намерения, раз он молчит. — Прошептал Большая Пасть. — А может он не один и отвлекает наше внимание? Ухо, отдай приказ стрелять пока не поздно.
Рваное Ухо ещё раз обратился к неизвестному, но как и в первый не получил от того никакого ответа. Нервы людей начали сдавать, и кто-то из пиратов не выдержав, нажал на спусковой крючок. Остальные тут же, как по команде сделали по выстрелу. Не меньше трёх десятков стрел вошли в человека, однако он продолжал стоять как ни в чём не бывало. Более того, в нём не было видно и самих стрел. Они будто прошли через него насквозь.
— Призрак! — Прошептал Пришибленный, затрясшись всем телом. — Здесь проклятое место! Место призраков! Нам никогда не выбраться отсюда.
За незнакомцем-призраком показалась вторая фигура, за ней третья, потом ещё одна и ещё. Они так же молча стали надвигаться на людей. Те стояли на одном месте, парализованные страхом, словно смерившись со своей участью.
Кто-то из пиратов, раньше остальных пришедший в себя, швырнул в самого первого призрака факелом. Факел прошёл сквозь него будто через дым, оторвав от левого плеча небольшой клочок. Клочок оказавшись на полу, рассыпался в песок, который тут же, словно ртуть собрался в шар неправильной формы и поплыл к своему хозяину.
— Они состоят из песка! — Воскликнул Большая Пасть. — Это не призраки, это песочные люди!
Глава 16
>О фатальном невезении и первых сожалениях Юрчика
Зегор надвигался будто танк. Юрчику казалось даже что он слышит рёв двигателей и грохот гусеничных траков. На самом же деле, начальник Жандармерии Доргоры был даже без лат и меча. Только шпоры на его высоких сапогах из чёрной кожи сегка позванивали.
Селезнёв знал что когда-нибудь этот момент наступит: ему придётся встретиться лицом к лицу с челдраком в узком корабельном коридоре. Это была плата за проживание в привелегированом отсеке корабля, куда не допускались чины ниже самых главных сановников Аконии и их ближайших слуг. Конечно с одной стороны, такое положение вещей до головокружения льстило Юрчикиному самолюбию, а с другой приходилось за него расплачиваться такими вот встречами. И неизвестно ещё что было бы лучше, если бы Юрчик продолжал жить на корабле вместе с высокой знатью, или же его вдруг отправили бы в каюты к матросам.