Кнут свистит в воздухе, щелкает, соприкасаясь с нежной кожей, скользит, оставляя после себя едва заметный розовый след.
— М-м-м…
Он не видит лица женщины, но знает, что она улыбается. Влажный язычок облизывает пухлые губы. Длинные волосы собраны наверх, и плечи беззащитно вздрагивают после каждого удара.
Свист. Щелчок. И она чувственно выгибает спину, млея от боли. Молочно-белые груди круглые и крепкие, на сосках — зажимы-бабочки. Их крылья трепещут в такт каждому удару.
Кнут бьет сильнее, полоски на коже вспыхивают ярче. Женщина стонет, возбуждение нарастает, с ее губ слетает крик, из глаз текут слезы.
Чем сильнее боль, тем слаще наслаждение. Он владеет ее телом, он владеет ее чувствами, он владеет ее разумом.
Он — Мастер боли. Она — рабыня боли.
Он дарит ей то, о чем она мечтает.
— Да! Да! Еще! Умоляю! Да, Ма-а-астер!
Она всхлипывает, тяжело и часто дышит, оседает, впадает в транс.
Он подхватывает ее на руки, и ее сабспейс становится его топспейсом.
Они одни в целом мире. Нет, этот мир — только для них двоих.
— Ты моя, сладкая…
Ее тело теплое и уютное, ее лоно — горячее и влажное. Она пахнет ванилью и шоколадом.
— Я ваша, Мастер… — шепчет она.
Он изучил каждый изгиб ее тела, он попробовал ее на вкус, он узнает ее запах из тысячи других, он управляет ее чувствами… Но он никогда не видел ее лица — оно словно окутано туманом.
— Назови свое имя, сладкая…
— Я — фея, — смеется она, и ее голос звенит, словно хрустальный колокольчик.
— Фея?
— Да.
— Как фея Динь-Динь?
— Да, Мастер.
— Не уходи, прошу.
Сон никогда не меняется. Она уходит, растворяется в темноте, рассыпается солнечными искрами.
— Останься!
— Поверь в меня, Мастер. Поверь… в меня…
Ее голос затихает. И слезинка, скатившись по щеке, становится хрустальной.
— Динь… — звенит она, разбиваясь.
Машина сломалась почти у самого дома. Ровный гул мотора превратился в хрип злостного курильщика, и Лео поспешно притормозил у обочины. Уже стемнело — осенние дни короткие, да еще зарядил мелкий противный дождь, и не было никакого желания вылезать из машины и копаться в моторе. Лео позвонил в службу техпомощи на дорогах, и через двадцать минут его джип погрузили на эвакуатор.
— Куда вас довезти? — спросил механик.
— Спасибо, сам доберусь, — буркнул Лео. — Мне тут десять минут пешком через лесок.
— Темно… — задумчиво заметил механик, бросив взгляд в сторону леса.
— У меня фонарик.
До коттеджного поселка, где он жил, и впрямь было рукой подать. И тропу он прекрасно знал: рядом располагалась железнодорожная станция, и местные, из деревни неподалеку, часто срезали тут путь. Мокро, конечно, но отчего-то захотелось размять ноги и подышать влажным осенним воздухом. Дождь как раз перестал.
