После Гомера (Смирнский) - страница 95
уготовляют Эринии. Пусть беспощадные битвы
ждут остальных аргивян и в несчастьях обильные слезы.
Пусть Агамемнон Атрид невредимым домой не вернется,
475 дальней отчизны с победой мечтающий вскоре достигнуть.
Ради чего мне покрытому славой меж них оставаться?
Пусть пропадает совсем аргивян злополучное войско
и ненавистная жизнь, если доблестный может награды
не получить, а ничтожный повсюду любим и прославлен,
480 как Одиссей почитаем ахейцами, что позабыли
все мои подвиги, все, что для них совершил я и вынес».
С речью такою немедленно храброго сын Теламона
в шею мечом поразил себя, Гектора давним подарком.
Хлынула тёмная кровь, и во прахе Аякс распростерся,
485 словно Тифон, поражённый могучего Зевса перуном.
Чёрная громко под рухнувшим телом земля застонала.
Видя, что пал он, сейчас же огромной толпою данайцы
к месту тому устремились, а прежде никто не решался
к Теламониду приблизиться, издали лишь наблюдая.
Квинт Смирнский Книга ПЯТАЯ
123
490 К телу героя приникнув иль павши на лица от горя,
головы пылью ахейцы себе без конца посыпали,
скорбный же стон по Аяксу дошёл до священного неба.
Так если малых ягнят из овечьих отар густорунных
люди забрали домой, чтобы пир превосходный устроить,
495 с блеяньем матери все беспрестанным толпою теснятся
подле навек опустевших без ласковых чад их загонов.
Вот и ахейцы весь день над Аяксом погибшим рыдали.
Стону же их отвечали протяжно тенистая Ида,
Трои священной равнина, суда и бескрайнее море.
500
Керам жестоким близ брата вручить себя Тевкр собирался.
Но остальные немедленно руку его удержали,
взяться не давши за меч. Подле мёртвого пал он, рыдая,
словно дитя несмышленое, что пред костром поминальным
с густо покрытыми пеплом уже головой и плечами
505 плачем погибельный день своего провожает сиротства,
коли мертва его мать, без отца воспитавшая сына.
Так он оплакивал сводного брата и, к мёртвому телу
тесно приникнув, сквозь слезы печальное слово промолвил:
«Неустрашимый Аякс, отчего ты лишился рассудка
510 и для себя самого столь ужасную смерть уготовил?
Не для того ль, чтоб троянцы, от бед получив передышку,
после кончины твоей аргивян обрекли на погибель?
Ибо уже не найти оным прежнего мужества в сердце,
выйдя на бой беспощадный, ведь был ты их верным оплотом.
515 Мне же, раз смертный обрел ты конец здесь, и дома не нужно.
Лучше на этой земле я жестокую встречу погибель,
чтоб и меня с тобой рядом обильная Гея укрыла.
Ибо не столько гнетет меня мысль о родителях старых,
живы ль они или нет на далеком своем Саламине,
520 сколько о смерти твоей, в коем вся моя честь заключалась».