— Иди в пень, Громов, — раздраженно посмотрел на него владелец особняка, опустошая одним первым глотком едва ли не половину содержимого своего стакана. — Ни на ком я не срывался! Этот мальчишка сам кого хочешь до белого каления доведет.
— Я бы с огромным удовольствием тебе поверил… Но, пожалуй, не сегодня. Так что, как говорит небезызвестная тебе личность — не имбирь мне мозги.
— Яблочко от яблоньки, — невольно ругнулся Полонский. Ненадолго замолчав, он погонял между ладоней стакан, наблюдая, как плескается в нем бренди… и, не выдержав, раздраженно дернул ворот домашней футболки, неохотно сознаваясь. — Да раздражат всё. Какая-то хрень кругом творится. Дома бардак, на работе бардак, в семье… лучше не спрашивай.
Он махнул рукой, словно показывая, что этот разговор даже продолжать смысла не стоит, и одним большим глотком опустошил стакан, после снова потянувшись за бутылкой.
Кирилл его останавливать не стал, молча наблюдая. Но и давить больше не собирался, терпеливо ожидая, пока миллионер успокоится и заговорит сам.
Так, в принципе, и получилось.
— Управляющий уволился по семейным обстоятельствам, без него в особняке никто и ничего толком сделать не может. Личная помощница свалила в декрет, зараза, хотя клялась и бумаги подписывала, что в ближайшие пару лет не собирается. Всегда думал, прохлаждается, сучка, на работе, ногти свои красит, да по телефону трындит… а хрен там! Без нее весь график летит к чертям собачьим, с бумагами завал, секретарша уже рыдает и в обморок падает от перегрузки. Где взять толковых людей и туда и туда — ума не приложу. Богдан пока своего одолжил, когда вернется с Маврикий, хрен знает, что делать буду. Отдел кадров не работает, только штаны протирает.
— В нехватке персонала у тебя никогда проблем не было, — изогнув одну бровь, заметил Кирилл.
— Да ежу понятно, что найду рано или поздно, — отмахнулся Полонский. — Это так, ерунда, которая вроде и внимания не стоит, а зудит, сука, неприятно. И такого зуда набралось со всех сторон, вот зубы и скалю.
— Учитывая, из какой задницы ты выбирался по ходу своей жизни, я сильно сомневаюсь, что потеря пары рабочих тебя настолько выводит из себя.
— Слыш, психолог… не лечи, а? — откровенно скривился миллиардер. — Как будто ты не знаешь, что происходит в моей сумасшедшей семейке. Ты ее часть, как-никак.
— Понятия не имею, — тщательно скрывая усмешку, откликнулся Кирилл, наклоняясь вперед и выставляя на стол свой опустевший стакан, тонко намекая, чтобы его наполнили.
Полонский выполнил молчаливую просьбу, заодно подлив и себе. Жидкости в бутылке стало как-то подозрительно мало…