— Как твои дела?
Он встал рядом с холодильником, скрестив руки на груди. Харрисон расположился рямо между мною и автокреслом. Ребенок, это был его ребенок.
— Хорошо. Хотя в последнее время довольно беспокойно.
— Да. Я видела. Они говорят об этом во всех новостях. У вас двадцать нераскрытых дел за последние пару месяцев? Это должно быть не сильно радует тебя.
— Нет, — сказал он хрипло. — Ты поэтому здесь?
— Нет, не поэтому.
— Тогда расскажи мне, что все это значит.
Я ответила не сразу. Только перевела взгляд на свои руки.
Харрисон продолжил.
— Я имею в виду, ты ушла тем утром, даже не попрощавшись.
— Я знаю, и с тех пор думаю о том утре…
— И я тоже.
Он думал обо мне? Я не ожидала, что он скажет это. Харрисон казался тогда таким сдержанным, что я решила будто для него это было простое приключение на одну ночь. Я была удивлена, что он даже вспомнил мое имя.
— Поэтому, я думаю, мне нужно начать с самого начала. Ты можешь сесть? Ты заставляешь меня нервничать.
Харрисон достал стул из-под кухонного стола и сел напротив меня. Как только он занял свое место, то стал выглядеть еще более напряженным, что не помогло моим нервам. Он снова сложил руки, будто оценивал меня. Харрисон, должно быть, знал, чего я хотела. И не мне его винить. Я только что появилась на пороге его дома после года, когда не разговаривала с ним, с ребенком на руках. Если бы он только знал, что в багажнике машины у меня лежала сумка с вещами, и мне негде было спать сегодня. Все это сделало бы этот разговор еще более интересным.
— Итак, мне нужно рассказать тебе о Камдене, — я тяжело вздохнула. Я знала, что как только начну, история просто выйдет из-под контроля, и я не смогу остановиться. Но, возможно, это был самый простой способ сделать все, словно махом сорвав пластырь. — Малыш, который сидит в автокресле — твой, — я замолчала, позволяя информации осесть. Лицо Харрисона оставалось неизменным. Все эти годы практики ведения допроса действительно ожесточили его. В его глазах не проскочило ни единой эмоции. Я была немного впечатлена. — И, примерно до трех дней назад мы справлялись со всем. Я брала дополнительные часы в закусочной и бралась за любую работу, какую могла. В моем многоквартирном доме жила милая старушка, которая заботилась о нем. Она была потрясающей. Но три дня назад все изменилось. Я была на работе, когда пришел тот парень в костюме, — внезапно в глазах Харрисона промелькнуло напряжение. Могло ли быть так, что наличие у него ребенка оказалось не таким большим делом, по сравнению с парнем в костюме? Или, может быть, он уже знал, что будет дальше. Я не понимала, что из этого хуже.