***
В пять часов пополудни, когда Эмилия Виндхунд обыкновенно пробуждалась от дневного сна, Луиза вновь оказалась в ее комнате. Несмотря на годы, проведенные порознь, и на то, что она смирилась со своим мнимым сиротством, какая-то часть в ней стремилась найти с матерью нечто общее. Близость, нежность, хотя бы узнавание… Хоть на миг.
Но герцогиня жила в своих снах, в тех временах, когда была молодой матерью лишь троих детей, трех очаровательных мальчиков. Первенец и любимец Антуан все еще был для нее шестилетним сорванцом, любящим бойкие игры и сказки о рыцарях, на которых мечтал быть похожим. Средний сын, Вендель, замер в возрасте лет четырех, а Клемент еще не начал ходить. Дочери для нее не существовало, а потому Эмилия принимала Луизу то за горничную, то за гувернантку, то за няню.
Поначалу дочь пыталась пробиться сквозь скорлупу матери, рассказать ей о себе, о тех немногих моментах, что сама могла вспомнить. Но герцогиня, услышав ее речи, лишь затихала на время, а через минуту снова осведомлялась, не капризничал ли Вендель за обедом. Спустя несколько недель Луиза оставила свои попытки и привыкла играть за день по нескольку второстепенных ролей в жизни больной одинокой женщины, которой стала ее мать. Оставалось лишь гадать, какая боль заставила ее постепенно уйти из этой жизни в страну воспоминаний.
Сегодня Луизе была уготована роль личной горничной и конфидентки – пожалуй, самая близкая к тому, чтобы называться приятной. В глазах герцогини они были ровесницами, а потому та охотно болтала, пока дочь расчесывала ее длинные темные волосы, пронизанные седыми нитями.
– Сегодня из столицы прибывает герцог! Я должна напомнить ему, кто прекраснейшая женщина Кантабрии. – Эмилия мечтательно поглядывала в окно, будто надеясь среди облаков разглядеть приближающийся экипаж супруга. – Ведь в Хёстенбурге столько знатных красавиц.
Фердинанд Спегельраф действительно был сейчас не в замке. Время от времени он исчезал, а потом внезапно возвращался. Луиза не могла взять в толк, зачем он отыскал ее спустя столько лет и привез в Виндхунд, ведь сказанные между ними с того дня слова можно было пересчитать по пальцам рук. Он занимал второй этаж восточного крыла, где находилась и библиотека. Луиза с детства опасалась отца, хладнокровного и равнодушного, а потому старалась не попадаться ему на глаза. Слуги же одинаково избегали и его, и остальных членов семьи Спегельраф, несмотря на попытки Луизы общаться на равных. Будто получили приказ, суровый и однозначный.
На самом деле за все дни, что она здесь провела, отец еще ни разу не навестил герцогиню. Но кто осмелится разрушить ее наивные фантазии?