Павел вздохнул так тяжко и душераздирающе, что, если бы вокруг были свечи, они бы погасли разом. Все подались вперед, готовые слушать.
Его история ужаснула и потрясла Луизу. Павел – ныне Вербер – рассказал, как отказался участвовать в погрузке контрабандного оружия и боеприпасов, которые Борислав отправлял южанам, в Иберию. Если бы не болтливость бригадира, он бы и не узнал о том, что груз незаконный. Испугавшись за семью, он взбунтовался, но сделал только хуже. Ему пригрозили, что на него донесут и обвинят в краже государственного имущества, как уже поступили с несколькими рабочими оружейного завода. А после, подпоив добряка Павла, один из шулеров Якоба ободрал его в карты и загнал в большие долги. Ему пришлось отправить Маришку к родителям в деревню, а самому спрятаться.
С парой-тройкой ящиков военного груза, которые он вынес ночью с корабля.
Едва он закончил свой рассказ, Пэр восторженно присвистнул, а Братья зааплодировали. Олле остановил их жестом.
– Теперь говорит Маркиз.
Фабиан еще раз изложил свою историю, но уже более кратко и сухо. В этот раз все молчали.
– И наконец Луковка.
– О чем я должна рассказать? – удивилась Луиза.
– Расскажи о том, что видела на площади два дня назад.
– Боюсь, я мало знаю, но… Король Антуан… он отравляет людей в ратуше. Дает им что-то, от чего они… им плохо. Но они этого не понимают, наоборот, им все нравится. – Луиза запуталась в словах, но на нее смотрели, и нужно было закончить. – И он привлекает все новых людей. Это все, что мне известно. Ах, нет! На его стороне полиция, она его охраняет. И еще он душевно болен… Боюсь, он видит свою роль иначе.
– Все верно, – поддержал ее Олле. – Самое главное ты перечислила.
Чайка при этом не подала и виду, что знает, кем король-отравитель приходится Луизе, – ее лицо было непроницаемо.
– Не понимаю, – заговорил Фабиан, – зачем Жоакину покрывать этого психа? Да еще и давать ему охрану. Это нелепо, неслыханно!
– Лучше сам нам ответь, ты ведь знаешь его лично, – отозвался Олле.
– Хочет загнать всех неугодных в одну клеть. – Из тени вышел Нильс. – Тех, кто верит слову, а не делу, и хочет все готовое без труда.
Все, вздрогнув, обернулись – никто не заметил, как он вошел.
– В твоих словах есть смысл. – Тон Олле оставался будничным. – Но не путай личное с общим. Не сейчас.
– Не сейчас, так позже, – пообещал Нильс, скрещивая на груди руки.
– Я подведу итог. – Миннезингер встал. – Президент Мейер… мы не можем его осуждать. Хаос, царивший повсеместно три года, прекращен, и в том его заслуга. Но люди для него – колеса в механизме, шестеренки. Стране нужны рабочие, солдаты, но остальные выпали из жизни. Одних, слабых и легковерных, подбирает Антуан, как падальщик. Другие, что привыкли к лучшей жизни, утехи ищут в играх и вине. Люди искусства, за редким исключением, покинули столицу и страну. Борислав, пользуясь положением, создает себе в Иберии армию головорезов. А сам президент тем временем пытается залатать дыры, не зная, что лопнула подкладка. Такова экспозиция.