Маришка положила сверток и живо развязала его, отчего яблоки раскатились по столешнице. Их вид и запах вновь пробудили в Луизе болезненные воспоминания о Густаве, о крахе их отношений, и она забралась обратно под тонкое лоскутное покрывало. Подруга присела рядом и принялась утешающе гладить ее по волосам.
– Ну что ты, что ты… Все это пройдет, не нужно так убиваться… а глядишь, оставила бы ребеночка, то он бы, может, и вернулся. Так тоже бывает…
– Какое право ты имела давать мне эти ложные надежды?.. Внушать мне эти… глупости о счастливой жизни? – тихо спросила Луиза, жгутом скручивая уголок подушки. – То, что у тебя любящий муж, не делает тебя всезнающей, у тебя даже детей еще нет!
Маришка отдернула руку, как от крапивы, и недоуменно посмотрела на раскрасневшуюся, со стиснутыми зубами и слезами в глазах подругу. Потом осторожно поднялась с кровати и направилась к двери.
– Я бы хотела детей от Павла, да вот только не выносила ни одного, – печально шепнула она напоследок, и дверь за ней закрылась.
На следующий день ее навестила Хелена. По ней было не понять, рассказала ли Маришка об их ссоре, но с присущей ей деликатностью Хелена не касалась состояния Луизы. Подруга наконец привела в порядок волосы, сделав озорную стрижку каре, – та, по принесенным самой Хеленой слухам, только входила в моду.
– Столько всего происходит, пока ты тут ведешь жизнь овоща! Просто не представляешь!
– Какого овоща? – расплылась в несмелой улыбке Луиза. Кипучая энергия Хелены вмиг обволокла ее и пробудила некоторое любопытство к миру – подруга всегда так на нее действовала.
– Ну, больше всего ты похожа сейчас на луковицу. – Подруга обняла Луизу и поцеловала в щеку. – Ух, сколько всего я сейчас расскажу! Садись.
Первым делом она всучила осунувшейся и действительно желтоватой от сидения взаперти Луизе слегка помятую картонную коробку, перевязанную красной ленточкой.
– Что там?
– Подарок от твоего начальника! А он, оказывается, может быть довольно милым.
Открыв коробку, Луиза обнаружила там полдюжины аппетитных кексов, украшенных взбитыми сливками и разноцветными цукатами. Она недоуменно нахмурилась, представив директора фабрики в кондитерской выбирающим для нее сладости.
– С чего бы директору проявлять такое внимание?
– Да нет же, – рассмеялась ее удивлению Хелена. – От твоего начальника из Комитета, герра Йохансона. Когда ты четыре дня назад пропала, он сам пришел на фабрику и стал спрашивать о тебе. Я и рассказала, что ты приболела. Никаких подробностей, честно! – Она замахала руками, предугадывая вопрос Луизы. – А потом он передал вот это. С огромной благодарностью за проделанную работу и пожеланиями скорейшего выздоровления. Так и сказал, слово в слово. А еще – что ждет в штабе, как только встанешь на ноги.