Горько-насмешливая улыбка Дирка, от которой веяло разочарованием, стояла перед глазами. Я была для него всем, а стала глупой себялюбкой, готовой идти по чужим головам, и в итоге работающая поварихой в злачном месте. Он потому и разговаривал снисходительно, что в его глазах я наказала сама себя. И такое его высокомерие задевало. Как же обидно!
Чем больше думала о нашей встрече, тем больше изводилась от стыда и пострадавшей гордости. На следующий день в мастерскую пришла угрюмая и работала, почти не разговаривая.
— Ты приболела или ушла в себя? — спросила мадам.
— Плохо спала.
Конечно, она, женщина, хорошо разбиравшаяся в людях, не поверила, но лезть в душу не стала. А через несколько дней, когда я успокоилась, сама поделалась с наставницей печалью:
— Приходил бывший жених.
— Хотел вернуться, и ты опечалилась? — пошутила она в своей манере.
Я покачала головой.
— Нет. После того, что я натворила, он знать меня не хочет.
— Хм! Знать не хочет, а к тебе приходит?
— Нет, он пришел, чтобы посмотреть мне в глаза. Я поступила некрасиво…
Слово за словом, поведала, как мы поехали на ярмарку покупать попугая, как я призналась Дирку, что хочу посетить академию и узнать о ней подробнее. Как он отказался, не желая расстраивать моих родителей, а потом я сбежала и не вернулась. Не утаила и того, что в день города видела Дирка с клятой Бьянкой и чуть не умерла от стыда. Все рассказала мадам, ничего не утаив. Если только о капельке ревности, поселившейся в сердце.
Она слушала, не перебивая, только в конце полюбопытствовала:
— И что, красивая эта Бьянка?
— Нет, от того и обиднее, — ответила я хмуро.
Сама не знаю, зачем все рассказала, но выговорившись, мне полегчало, и я стала постепенно отпускать воспоминания. Да и какой смысл себя изводить? Надеюсь, мы теперь долго не увидимся с Дирком, но когда я добьюсь чего-то, вернусь в Гронвиль и утру всем нос, доказав, что не зря мечтала об учебе. Поэтому приняла решение стараться еще лучше.
Мы полировали украшения, когда в дверь постучали.
— Судя по стуку заказчик молод, привередлив и нетерпелив, — подметила наставница. Вытерла руки влажным полотенцем и направилась к двери, встречать гостя.
Мне даже стало интересно, совпадет ли ее предположение, поэтому навострила уши. Вообще наблюдать, как хозяйка ведет беседу с посетителями, очень интересно. Вежливо, приветливо, но мадам сразу показывает: потакать глупым капризам заказчика не станет. И если сказала, что это невозможно — дело не в цене, а в том, что это действительно невыполнимо по весомым причинам.
— Вечер добрый, госпожа Грисби… — услышав знакомый голос, я вздрогнула. — Хочу заказать у вас одну вещь.