Кайл наконец приехал к Джейн. Один.
Пэтси улетела несколькими днями раньше, чтобы не путешествовать с ним и другими музыкантами из группы «F…», избежав, таким образом, интервью для одной из телестанций. Ее мать заболела. Это не было ложью. Марион действительно упала на лестнице и сломала лодыжку.
А Кайл смог вылететь из Лондона только утром 24 декабря из-за неожиданных снегопадов. Он был рад, что для него нашлось место на одном из редких дневных рейсов. Как и каждый год, он собирался провести сочельник и Рождество в «Доме» Джейн. Вечером он будет играть для особой публики. У него будет несколько дней, чтобы найти способ поговорить с Корин. Интернет оповестил его о том, что «концессия “Ягуар” в Сан-Франциско счастлива принять вас в рождественские дни, чтобы они стали настоящими праздниками! Вас примет лично Джек Брэнниган». Кайл увидел в этом знак. Разум напомнил ему, что если Джек работает, то дети на каникулах… «Мне необходимо вдохновение», – сказал он себе со всей концентрацией, на которую только был способен.
Самолет Кайла взлетел с существенным опозданием, но благодаря этой задержке музыкант смог проспать добрую часть полета. И это произошло впервые во время перелета в Сан-Франциско. «Мерзавец мертв. Мир моей душе».
Аэропорт был практически пуст, потому что все готовились к Рождеству. Не считая тех, кто находился на службе. Кайлу нравилось играть Санта-Клауса для тех женщин, которые нашли приют в убежище у Джейн, и он ни за что на свете не изменил бы своему долгу. Поэтому Кайл считал, что и он в этот вечер «на службе».
Он набрал код на входе в «Дом», вошел и пожал руку Дику, охраннику.
– Рад наконец видеть тебя!
– Рад наконец приехать!
– Я слушал сводку погоды, и мне показалось, что в Лондоне погода сегодня хуже, чем у нас.
– Поверь мне на слово, там каждый день хуже.
Дик забрал у него сумку, гитару и пальто. Кайл пошел по длинному коридору. Вдалеке в большом зале звучали голоса. Как и каждый год, потолки были украшены гирляндами. Изображения Санта-Клауса бежали по стенам и как будто подсказывали дорогу тому, кого ждали.
В большом зале поставят на столы подсвечники и обязательно украсят елку, которая, по желанию Джейн, должна быть гигантской. Ель будет охранять свертки с разноцветными лентами, будет слушать смех детей, имевших несчастье – или счастье – оказаться здесь в это время года. Ель будет наблюдать, как разрывают обертку на подарках, забывая обо всем. Это было Рождество, и Джейн настаивала на том, чтобы воссоздать атмосферу семейного праздника, хотя семья состояла из совершенно посторонних друг другу людей, но у них было нечто общее.