– Может быть, шесть месяцев.
– Сегодня 25 мая.
Кайл, не морщась, принимал препараты, назначенные врачом. Это радовало Джейн и Пэтси. А он сам… Как об этом сказать? Он не был слишком удивлен тем, что с ним случилось. Он никогда серьезно не думал о том, что такой приговор может вычеркнуть его из демографической карты мира, он никогда не чувствовал себя больным, но вердикт принял без удивления. Он дал себе твердую установку «это надо вынести», чтобы новость не раздавила его, и подумал о том, что у него не будет времени закончить даже треть из тех вещей, которые он мог бы еще сделать. «И теперь я больше никогда не увижу Корин».
– Это что-то новенькое, да? – спросила Пэтси, перелистывая треугольный календарь, уже два дня стоявший на прикроватной тумбочке Кайла. – Но… на нем нет года. И почему в ноябре всего два дня, а в июле пятьдесят?
– Это подарок Джета. Он говорит, что это специальная штука, чтобы мечтать и молиться богу пляжей. А не для того, чтобы считать дни до моей смерти.
– Зло сказано.
– Это правда, Пэтси.
Она сделала вид, что ничего не слышала, и продолжила рассматривать двенадцать фотографий, говоря, что ему нужно представлять себя загорающим на песочке каждого из этих потрясающих мест.
– Я уверен, что у меня на это не хватит времени.
– Тогда почему бы не попробовать новое лечение, которое предлагает твой врач? – спросила она, аккуратно ставя календарь на место.
– Ага! Почему бы нет…
– Черт побери, Кайл! Можно подумать, что тебе хочется сдохнуть! Борись! Скажи, что ты не согласен. Что ты не хочешь! Что еще не время!
– Пэтси, я борюсь. А ты что подумала? – сказал Кайл, заглядывая ей в глаза. – Я сражаюсь каждую минуту, чтобы не видеть, к чему… к чему это ведет… Я в первых рядах.
Она обняла его.
– Иногда я спрашиваю себя, не хотел ли ты всего этого. Не потерял ли желание жить?
Он не шевельнулся. Пэтси слышала, что его сердце бьется быстрее обычного, и думала о больной крови, которой предстояло его убить. И обо всем остальном. Само собой разумеется. Она сказала, что если бы им удалось наладить совместную жизнь, то, возможно, он не дошел бы до этого…
– И я до сих пор не знаю, почему я перестала любить тебя и почему ты…
Пэтси отошла от Кайла, села на кровать, посмотрела на него, пришла в ужас от бледности его лица, но спокойно сказала, что она в ярости.
– Мне хотелось бы найти виноватого и задать ему трепку. И я не могу не думать о том, что если бы она не исчезла и если бы она не оставила тебя как дурака без новостей…
– Корин здесь ни при чем.
Пэтси нагнулась, чтобы взять свою сумку, проклиная огромный живот. И килограммы, которые она боялась никогда не сбросить.