Корин не закрывала глаза и внимательно слушала, сосредоточившись на каждой ноте. Корин не понимала толком, она ли входила в музыку или музыка жила в ней. Она улыбнулась и поменяла CD. В этот момент к ней подошла пожилая женщина.
– Однажды я слышала, как герой фильма сказал: «В этом и есть красота музыки. Ее нельзя отнять у тебя»[3]. Это странная правда, верно?
– Красиво сказано, – ответила Корин, которой было не по себе от того, что ее застали врасплох.
Старушка коснулась ее руки.
– В моем возрасте, к сожалению, теряешь память и не помнишь, где ты услышал или прочел что-то. Поначалу я была очень огорчена тем, что меня подводит тело. Но в конце концов я убедила себя, что это не настолько важно. Имеет значение только то, что происходит там, – сказала она, кладя руку на солнечное сплетение. – Желаю вам прекрасного дня, дорогая. И красивого ребенка, которого вы скоро родите…
Корин призналась, что ждет его в следующем месяце, и пожилая женщина попрощалась с ней с элегантным изяществом. Корин спросила себя, не привиделось ли ей это явление. Она посмотрела на часы. Время пролетело со страшной скоростью. Оставалась всего одна песня. Корин нажала на «play» и задержала дыхание, услышав те ноты, которые Кайл напевал в больнице.
«Люблю ли я Джека?»
Она сняла наушники, не в силах слушать продолжение. Это было слишком. Слезы навернулись ей на глаза. Эти проклятые слезы, которые она всегда сдерживала. Она считала, что имеет власть хотя бы над собственными слезами, и вот пожалуйста, они затопили ее. Корин ущипнула себя за нос и вдохнула, чтобы прогнать их в самую глубокую из пропастей.
Корин пошла по направлению к дому, толкая перед собой коляску с Дейзи. Этим утром ветер напоминал весенний. Мартовский ветер. Погода в Сан-Франциско сбивает с толку… Она стирает времена года так, как Корин надеялась стереть воспоминания о Кайле.
«Почему я пошла в библиотеку?»
Как она сердилась на себя за это! Столько усилий потрачено напрасно. Впустую. Целыми днями напролет заставлять молчать свое сердце, чтобы пойти и утонуть в собственной печали. Не стоило вообще туда ходить. «О, мне не следовало бы…» И тут Корин неожиданно согнулась пополам. Ее живот стал твердым, словно камень.
«Уже?»
* * *
В конце дня Джек приземлился в Сан-Франциско, он включил телефон и констатировал, что получил четыре сообщения. Одно было от Кэти, их соседки. «С какой стати мне пишет эта толстая корова?» Ответ толстой коровы:
– Добрый вечер, Джек! Я вам звоню, чтобы предупредить, что Корин срочно уехала в роддом. Вы снова станете папой! Поздравляю! О, я забыла вам сказать, что Малколм и Дейзи у меня. Не волнуйтесь, ужином я их накормлю!