»
Она спрятала этот журнал среди прочих в нижнем ящике прикроватной тумбочки, втиснутой за колыбелью Кристы. Корин осознавала, что это было маленьким актом неповиновения – свободы? – куда более легким, чем необходимость молчать о том, что звучало в ней. Хорошее и плохое. Музыка и крики. Если Кайлу повезло в том, что он получил свой талант, то святая Природа наградила Корин великолепной памятью… «Это мой единственный в жизни подарок, – тайком говорила она себе. – И какой подарок! Я не умею ничего забывать». Корин отказывалась видеть свою красоту, потому что именно ее она считала ответственной за свою судьбу. Корин верила, что, если бы была чуть менее красивой или попросту страшной, отец не смог бы выдать ее замуж за Джека в таком юном возрасте… Все сложилось бы иначе. У нее был бы милый приятель, с которым она поселилась бы в Берджинтоне. У них родился бы ребенок. И, возможно, еще один. Она бы продолжала работать в кафе «У Тедди». Она бы смеялась над шутками поваров и устраивала бы вечеринки с подружками. Да, у нее были бы подруги, с которым она могла бы выпить пива. Она ходила бы на концерты… «И я бы никогда не встретила Кайла».
Корин посмотрела в окно. «Что за жизнь… – подумала она, не совсем понимая, чью именно жизнь она имеет в виду – Кайла или свою. – Какая сейчас погода в Осаке?» В Сан-Франциско ветер хлестал деревья. Корин торопливо скрутила волосы в некоторое подобие пучка, бросила последний взгляд на снимок и улыбнулась, читая подпись. «Головокружительный концерт группы «F…» в Сингапуре. Азиатское турне музыканты закончат в Осаке». Значит, они уже там. «Который час в Осаке?»
Корин не задавалась вопросом, почему Кайл позвонил. Значение имело только то, что он это сделал. Да, он позвонил, а до этого попросил позавтракать с ним. «Может быть, он мой единственный друг?»
Кайл отложил свой телефон. Он схватил отключенную электрогитару и прижал ее к себе. Кайл играл беззвучно. Сыграл то, что написал в самолете. «Третий» мотив. Очень хорошо. Он это знал. И знал, почему музыка не понравилась Пэтси. Этим утром Кайлу было на это наплевать. Одна только мысль мешала головной боли атаковать его: «Корин чувствует себя хорошо».
* * *
Если бы во вселенной существовал счетовод, в чьи обязанности входило бы подсчитывать, сколько раз разделенные тысячами километров Корин и Кайл «чувствовали» друг друга, у него закружилась бы голова, когда он стал бы подводить итог.
Оба мечтали друг о друге и о том, чтобы быть вместе. Но оба отказывали себе в этом. Каждый по-своему. Для этого у каждого была своя ложь.