— Действительно? — спрашиваю я. Маккензи никогда не упоминала, почему она стала логопедом. Она только приводила мне доводы Джареда.
— Микки была в колледже, когда Юстису диагностировали аутизм. Это очень повлияло на нее, и она сменила профиль с психологии на логопедию. Она поставила себе целью помогать таким детям, как Юстис.
Мое восхищение ею перерастает в поклонение герою.
— Обед готов, — информирует Линдси.
— Время еды. Я умираю с голоду, — Билл целует жену, выхватив у нее из рук тарелку с жареными куриными стейками.
— Кенз, можешь накрыть на стол? — спрашивает Линдси.
— Я могу помочь, — я бросаюсь к Кенз, услышав смешок Гэвина, когда мчусь мимо него.
— Не нужно. Я сам помогу, — Гэйдж отрывается от холодильника. Я почти позабыл о его присутствии в комнате, да и он был ближе к ней, чем я. И он подходит к ней, попутно доставая тарелки из шкафа.
— Что бы ты без меня делала, — подмигивает он.
— Хмм, — она улыбается мне глазами. — Полагаю, что достала бы сама, — Маккензи поворачивается в сторону шкафа, приподнимаясь на цыпочки.
Что-то взрывается во мне. Я хочу разорвать Гэйджа надвое, от пяток до макушки. Последний раз я такое чувствовал, когда Джаред помогал искать квартиру Маккензи. Итак, Гэйдж хочет быть героем. Ну что же, в эту игру можно играть и вдвоем.
Я перемещаюсь к ней за спину, положив руки ей на бедра. Соприкосновение наших тел сквозь хлопок рубашки вызывает взрыв в моем теле. Наклоняясь к ней, я шепчу ей на ухо:
— Скажи мне, чего ты хочешь.
Она тихо ахает, но не вырывается.
— Я...
— Да? — мой голос звучит искушающе.
— Чашки, — выдавливает она. Она двигается напротив меня, ища что-то в шкафу над ее головой.
— Это то, чего ты действительно хочешь? — я прижимаюсь грудью к ее спине, заключая ее в ловушку между собой и столом. Нет никакой возможности вырваться от меня.
Мягкий стон вырывается из ее горла.
— Д-да.
Я протягиваю руку над ее головой, доставая чашки и протягивая ей их.
— Спасибо, — ее слова заглушаются звоном стекла, встретившегося с плиткой.
— Дерьмо! — все поворачивают головы в сторону покрасневшего Гэйджа, пытавшегося поймать оставшиеся тарелки.
— Ой-ой! — кричит Юстис. — Этот дядя сказал плохое слово.
Маккензи отталкивается от меня, опускаясь на колени рядом с Гэйджем, пытающимся собрать тарелки.
— Тебе крупно повезло, что они не разбились, — дразнит она Гэйджа, пихая в руку.
Он кивает, явно расстроенный.
— Да уж, повезло.
— Никакого вреда. Эти тарелки, вероятно, старше, чем мы.
— Не смей распоряжаться моими вещами, Маккензи Пэйдж, — ругается Линдси.
— О, вот кто у нас теперь назван полным именем! — смеется Билл.