Но даже тогда глаза Леандро были прикованы к Марни, и он увидел, как выражение усталости и отчаяния на ее лице сменяется радостью при первом вскрике ребенка.
– Девочка. О, Леандро, у нас родилась дочь!
Дрожа от усталости и возбуждения, Марни протянула руки, и акушерка положила на них сверток, обернутый белой шалью. Из-под пуха выглядывало крошечное личико.
– О-о! – Марни, казалось, позабыла о боли и тут же принялась ворковать над малышкой. – Она такая красивая.
Леандро взглянул тоже, и сердце его перевернулось. Сглатывая слезы, он смотрел на дочь и понимал, что чудеса происходят.
– Разве она не самая прекрасная малышка на свете? – прошептала Марни. – Она совершенна.
– Да, – хрипло произнес Леандро, не отрывая взгляда от Марни. – Абсолютно.
Сердце его готово было разорваться. Ему хотелось обнять Марни и поцеловать, сказать ей, как она удивительна, но он сдержался, потому что почувствовал себя не вправе разрывать ту магическую связь между матерью и ребенком. Конечно, было бы здорово ощущать себя включенным в эту маленькую группу, но тут уж он сам виноват.
Что-то в голосе Леандро заставило Марни поднять глаза и посмотреть на мужчину, который отошел к окну и пристально смотрел на пляж.
– Ты расстроен, что не родился мальчик?
– Разумеется, нет.
Леандро повернулся и улыбнулся, но глаза его оставались холодными.
– Как я могу быть разочарован, когда у меня родилась такая чудесная дочь? Ты уже придумала ей имя?
– Мне бы хотелось назвать ее Стелла, – робко произнесла Марни, ругая себя за осторожность. Чего вообще она стесняется? Леандро уже видел ее в самом невыгодном свете, стонущей от боли. Однако она не могла избавиться от чувства, что расстояние между ними лишь увеличивается. Ах, если бы он подошел и поцеловал ее! Но этому не бывать, ведь он здесь только ради ребенка. Марни ему не нужна.
Малышка пошевелилась, и молодая мать быстро переключила внимание. Теперь у нее другие заботы, и, что бы ни произошло, она будет заботиться о дочери.
Через несколько дней молодые родители забрали Стеллу в Лондон. Марни любила пейзажи Норфолка, отдаленный коттедж на берегу, но суровые зимние штормы, что бушевали на побережье, делали местечко угрюмым, и она признала, что в доме Леандро на Итон-сквер ребенку будет лучше.
Было так хорошо вернуться. Бетти принялась квохтать над малышкой, а Леандро суетился вокруг Марни, окружив ее бесконечной заботой – как в последние недели ее беременности. Из их отношений исчезла неловкость, что появилась вдруг после рождения Стеллы, и Марни порой казалось, что ее никогда и не было.