Но если с Варшавой дело было улажено, то колебания во Франции вызывали в Лондоне известную тревогу. Французское правительство требовало от Лондона более быстрого и ловкого проведения маневра, дабы не давать Германии никаких шансов. 31 августа днем Кеннард получил от Галифакса следующую директиву:
«Вы должны немедленно сговориться с вашим французским коллегой и посоветовать польскому правительству, чтобы оно известило германское правительство — лучше всего непосредственно или через нас,— что оно поставлено в известность о нашем последнем ответе германскому правительству и подтверждает свою готовность принять принцип непосредственных переговоров. Французское правительство опасается, что германское правительство может использовать молчание со стороны Польши».
Тем временем Кеннард получил от английского посла в Берлине Гендерсона резюме германских 10 пунктов. Узнав об этом, английское министерство иностранных дел отправило в Варшаву Кеннарду еще одну инструкцию:
«Просим срочно сообщить польскому правительству, что оно должно незамедлительно уполномочить польского посла в Берлине заявить германскому правительству, что если последнее имеет сделать какие-либо предложения, то он готов их передать своему правительству, с тем чтобы оно могло их тотчас же обсудить и сделать свои предложения для скорейшего обмена мнениями».
В ответ на эту телеграмму Бек просил британского посла Кеннарда сообщить «совершенно доверительно» лорду Галифаксу, что польское правительство готово вести непосредственные переговоры и что польскому послу в Берлине Липскому будут даны инструкции сообщить германскому правительству, что Польша приняла английские предложения (предусматривавшие гарантирование германо-польского соглашения другими державами) и, следовательно, готова к переговорам. Но тут же Бек добавил, что Липский не будет уполномочен принять германские предложения для передачи их в Варшаву, поскольку не исключается, что германское правительство может связать их с каким-либо ультиматумом.
Получив это сообщение, Галифакс еще раз протелеграфировал Кеннарду, что ему непонятно, почему польское правительство уклоняется даже от вручения ему германских предложений. Такая позиция, подчеркивает Галифакс, может быть ложно истолкована непосвященными лицами. Липский при всех условиях должен быть уполномочен на получение этих предложений. Эта инструкция, однако, запоздала. Кеннард ответил Галифаксу, что Липский тем временем уже был в германском министерстве иностранных дел, а потому Кеннард теперь уже лишен возможности выполнить последнюю директиву.