Автомобиль было решено оставить дома. Олеся не могла доверить вождение мужу. Он или цепенел, полностью уходил в себя, не реагируя на внешние раздражители. То вдруг неестественно возбуждался, понося бранными словами и врачей, и полицию, рассказывая, как затаскает их по судам за ошибку. Ведь всем ясно, что брат не умер, а находится в коме, и его еще можно успеть спасти.
Сама она опасалась садиться за руль – дрожащие руки слушались плохо.
Такси прибыло раньше времени. Олеся только-только успела побросать в чемодан кое-какие вещи и дозвониться до шефа, всунуть в руки мужа бутерброд с сыром, как затрезвонил телефон. Бодрый голос оператора отрапортовал номер и марку машины.
До города, где обитали Смирновы-младшие, было около двух часов пути. За это время Олеся успела несколько раз связаться с подругой, выслушать от Димки сто пятьдесят сценариев возможной гибели брата. Столько же раз попыталась его успокоить, в конце не выдержав, наорать на мужа. Уже подъезжая к дому, она приготовилась принять любую версию случившегося, даже если виноваты инопланетяне или американские спецслужбы. Все оказалось гораздо прозаичнее. На первый взгляд.
Галина встретила их на пороге квартиры. Осунувшаяся, бледная почти серая. Она зябко куталась в старый халат и, казалось, подрагивала от холода. Рыжие волосы, обычно шикарной гривой струившиеся по плечам, сейчас были кое-как собраны в хвост. Яркие карие глаза потухли и будто бы полиняли.
Махнув рукой, подруга пригласила их внутрь. Зайдя, Олеся поморщилась – в нос шибанул малоприятный букет запахов: лекарства, бытовой химии и еще чего-то неизвестного. Бросив чемодан в коридоре, они с Дмитрием потопали в гостиную и, как обычно, уселись на диван. Олеся невольно повернула голову в сторону того места, где всегда устраивался друг в моменты их частых встреч. От вида пустующего кресла стало тошно.
Она быстро перевела взгляд на мужа – тот сидел на самом краешке дивана, чуть наклонившись вперед. Что было силы сжатые в замок пальцы, побелели.
Галина заперла входную дверь и в молчании уселась рядом.
– Расскажи, – попросил Дмитрий.
Подруга скривилась, готовясь разразиться новой порцией рыданий, но справилась с собой и практически спокойно начала говорить:
– Я приехала рано. Самолет сел в четыре, в пять утра я была уже возле дома. Своим ключом открыла дверь и сразу пошла в душ. Взопрела в самолете, ощущала себя тухлой мышью.
Галя говорила таким тоном, будто извинялась за то, что не вошла в спальню, как только приехала. Потеряла драгоценное время.
Олеся успокаивающе сжала ее ладонь.