– После душа заглянула на кухню, пить очень хотелось, – продолжила подруга. – Там задержалась немного, убрала в холодильник кастрюлю с супом. Потом пошла в спальню. А там он лежит.
Галя судорожно сглотнула.
– Я ведь даже и не поняла сначала, темно в комнате, свет включать я не стала, – затараторила вдруг она. – Одеялом укрыла, сама в кровать залезла, прижалась к нему, а он – холодный, твердый, как будто каменный… Я его тормошить, а он не реагирует. Не дышит, пульса нет.
Голос Галины становился все громче и тоньше.
– Свет включила, едва от ужаса не заорала – в кровати словно и не человек, манекен лежит…улыбается… Я ему и дыхание искусственное делала, и массаж сердца… А фельдшер со скорой потом ментам говорила, что он уже часа два как мертвый!
Прокричав последнее слово, подруга сжалась и заревела. Олеся прижала ее к груди и стала гладить по волосам.
– Медики полицию и вызвали, – сквозь слезы продолжала Галя. – Положено у них так. Менты как приехали, так тут же все вверх дном перевернули. Расспрашивали, что да как. Дружно ли живете, где была два часа назад? А я и не поняла вначале зачем. Потом та же фельдшерица и подсказала. Вроде как странности есть – как будто и следов присутствия чужого нет, а человек на кровати в разрезанных трусах лежит. Возможно, смерть неестественная.
– И? – поторопил Дмитрий.
– Предполагают сердечный приступ. Но его все равно забрали на вскрытие, сказали завтра с утра звонить. Сообщат, когда забирать можно будет.
– Ничего не понятно, – подытожила Олеся.
Галина тяжело вздохнула. А Дмитрий поднялся с дивана, обошел комнату по периметру и остановился напротив них.
– Ты уверена, точно знаешь на сто процентов, что Глеб умер? Не в коме, не впал в летаргический сон… Черт, Галка, он точно не практиковал астральные перемещения? Тотемы? Еще какую-нибудь подобную хрень?
Галя зажмурилась и замотала головой.
– А, может, гипноз? – не унимался он.
– Хватит! – встрепенулась Олеся.
Аккуратно уложив подругу на диван, подскочила к мужу и выпихнула его в прихожую.
– Перестань, Димка. Все! Его больше нет. Не надо! Не надо придумывать для себя спасительные отговорки. Прошу!
И шепотом на ухо добавила:
– Она на грани нервного срыва, перестань ее мучить.
Дима скривился так, словно съел лимон, и прошипел Олесе в лицо:
– Опять она! А я? Ты хоть раз думала вначале обо мне?
– Всегда, – твердо, смотря прямо ему в глаза, сказала Олеся. – Но у тебя есть я, а она – одна.
Дмитрий глухо застонал и вцепился пальцами себе в волосы.
– Иди… Иди к ней. Я побуду один… там, в спальне. Не заходи ко мне.