— Ага, может, еще стриптиз устроить? — огрызнулась она. — Я прямо в доспехах полезу. Надо же отмыть их от этой пакости.
— Э, нет, это так не работает, — сказал Мордекай. — В броне в воду не надо лезть — просыхать потом долго будешь. Проще снимать и каждый элемент промыть.
Смеясь и подшучивая друг над другом, мы в нетерпении привставали на своих местах, заглядывали вперед. Выход из ущелья маячил уже перед самыми носами первой пары ящеров, а вода блестела буквально в десятке метров за ним. Когда повозка вынырнула из ущелья, озеро раскинулось перед нами огромным сверкающим на солнце зеркалом — поверхность его была ровной, без островков, и тревожила её лишь легкая рябь от ветра.
Тропа резко сворачивала направо и шла вдоль песчаного берега. Ящеры чуть забуксовали на песке, разворачивая нашу колымагу. Мы же уже готовы были прыгать на ходу — желтая коса пляжа и сверкающие на солнце волны манили, как рекламные видео с курортов.
— Кто последний — тот нуб! — выпрямился во весь рост Стинг. — Юх–ху!
Оказалось, что он успел раздеться вообще полностью. Сверкнув напоследок голым задом — и если бы только им — коротышка перемахнул через бортик повозки и спрыгнул в песок. Берс, выпрямившись во весь рост, ударил себя в грудь и взревел, как Тарзан. Наступил одной ногой на бортик, напружинился, тоже намереваясь сигануть на берег прямо сверху.
Стрела впилась ему в правый бок в самом начале прыжка, и он, потеряв равновесие, кубарем свалился за борт.
— Засада! — выкрикнул Терехов, поднимая щит.
Вшшшт! Вшшт! Вшшт! В воздухе зашипели, кажется, десятки стрел — ударяя в борта повозки, пролетая над нашими головами, но чаще — впиваясь в живые тела. Кату смело вниз двумя меткими выстрелами, один из которых пришелся точно в голову. Данилу мгновенно нашпиговали, как подушечку для иголок — он рухнул навзничь, скрываясь за бортом повозки. Но еще живой. Док рухнул на спину и отпихнул меня ногами, тоже отбрасывая с линии обстрела. И все равно как–то умудрился схлопотать стрелу в бок.
Все началось так быстро и так неожиданно, что казалось каким–то нелепым кошмаром. Я и оглянуться не успел, как большую часть отряда уже перебили. Держались только Терехов с Кейном — и то во многом потому, что они единственные, кто не стал раньше времени скидывать доспехи. Данила ворочался и рычал, выдирая из себя стрелы, но пока непонятно было, сможет ли он вернуться в строй, или уже на последних издыханиях. Лучников наших не было видно, только где–то рядом рассерженно визжал кабан Мордекая.
Обстрел прекратился так же внезапно, как и начался, но передышки это не дало, потому что прямо из песка вокруг повозки выскочило около десятка бойцов. Как они там прятались — я даже не понял. Не то закапывались в песке, не то просто использовали какой–нибудь трюк для временного погружения в невидимость.