Когда варвар вернулся, то увидел, что гостья мечется в бреду, а из-под повязки на ноге сочится мутная жидкость. Он сделал перевязку, положив свежие листья, а потом начал готовить целебный отвар. Поставив на бронзовый треножник медный котелок с чистой ключевой водой, бросил в него несколько пучков сухих и свежих трав, кусочки коры и дикого мёда, цветы и несколько корешков. Прокипятив этот сбор несколько минут, закутал котелок в кусок шкуры и поставил настаиваться.
Всю ночь варвар сидел рядом с Эйлин, смачивая пересохшие губы, меняя на голове мокрые компрессы, укрывая или раскрывая. Когда девушка приходила в себя, он поил её настоем из трав и соком каких-то ягод.
К утру жар начал спадать. Девушка погрузилась в тяжёлый беспокойный сон. Иногда, во сне, она стонала или что-то бормотала, когда нечаянно шевелила раненой ногой. Варвар снова сменил повязку, положив на рану изготовленную собственноручно мазь.
Очнувшись от нездорового сна, Эйлин чувствовала себя разбитой и слабой. К счастью, нога болела уже не так сильно. В пещере никого не было, но вскоре послышались лёгкие шаги, и узкий вход закрыла тёмная фигура спасителя. Увидев, что девушка проснулась, он приветливо улыбнулся, присел рядом и положил на лоб жёсткую твёрдую ладонь. Удостоверившись, что жара почти нет, напоил целебным отваром, а затем обтёр всё тело влажной тряпкой. Эйлин нисколько не смущалась, когда он смотрел на её обнажённые прелести или касался их руками. Она ощущала необычное спокойствие, исходившее от этого незнакомца, и чувствовала к нему полное доверие.
Варвар заставил её поесть, хотя она не чувствовала голода, а затем снова ушёл. Эйлин опять уснула и проснулась от прикосновения к раненой ноге. Открыв глаза, увидела склонившегося над ней варвара. Обмыв рану, он снова положил свежие листья и травы и сменил повязку.
2
Так прошёл весь день. Эйлин то дремала, то просто лежала, бездумно глядя в низкий, покрытый узором трещин, потолок пещеры. Спаситель-врачеватель то исчезал, то появлялся, менял повязку, поил, кормил, ухаживал… Когда наступил вечер, он разжёг огонь и занялся ужином. Эйлин, уже накормленная, укутанная в одеяло, следила за ним из-под полуопущенных ресниц. Когда жар спал и утихла боль в ноге, когда прекратилось головокружение и прошла апатия, в девушке проснулось любопытство. В этом полукровке было нечто необычное, и Эйлин не сразу поняла, что именно. Но постепенно она осознала, что за всё время странного знакомства, он не произнёс ни слова, ни звука. Лишь молчаливые взгляды, улыбки и малопонятные жесты. Возможно, он не знает илларийского языка, поэтому и не может общаться?