Хотя он в своей жизни переспал с постыдным множеством женщин… скажем спасибо общежитию в колледже… с Энн он чувствовал себя заикающимся девственником, весь на нервах.
Пройдясь по комнате, он подошел к окну и посмотрел на город: мигающие огни четырех небоскребов Нью Брани. Вереница дорожного траффика с белыми огнями – на подъезде к гостинице, и красными – у тех, что удалялись от нее. Мерцающие районы пригорода.
Черт, он не включил ни одной лампы. Просто стоял в темноте…
Он резко повернулся, когда луч света проник в комнату. В проходе стояла Энн, именно эту женщину в смокинге он хотел видеть прошлой ночью.
– Энн…
Его голос звучал жадно и хрипло, и когда она зашла внутрь, его эрекция за ширинкой стала еще жестче.
Энн тихо закрыла за собой дверь. А когда скинула туфли, его бросило в пот, а сердце бешено застучало.
Дэнни не верил, что это когда-нибудь произойдет. Но жизнь непредсказуема.
Энн подошла к нему, тихо ступая по ковру. Он слышал приглушенные голоса в коридоре, женский смех, дверь, закрытую со стуком.
– Я просто не хочу, чтобы кто-то узнал. – Она остановилась перед ним. – Женщине и без того сложно просто работать среди мужчин и избежать ярлыка «фифа».
Дэнни нахмурился.
– Никто никогда не назовет тебя так.
– Назовет, если выяснится, что я переспала с пожарным. – Она покачала головой. – Ты будешь героем. Я буду шлюхой. И не спорь со мной.
– Не буду.
И если хочешь, чтобы я умолял, просто скажи.
– Я рад, что ты пришла.
Он протянул руку, дрожащую, но ему было плевать.
– Я годы мечтал об этом.
Притянув ее к себе, он наклонял голову, пока между их губами не оказалось считанных миллиметров.
– Останови меня сейчас, – прошептал он гортанным голосом. – Если собираешься остановить меня, то сделай это сейчас.
В ответ Энн притянула его к себе, поцелуй вышел откровенным, взрывным, отчаянным. Он хотел действовать медленно и основательно, но ее вкус, влажное скольжение языка по его языку, тепло ее тела наложило вето на все неторопливые действия, запланированные в лифте.
Он в жизни не мог представить, что придется снимать смокинг с плеч кого-то, с кем он захочет заняться любовью, но Энн всегда умела шокировать его. И когда костюм, который она взяла в аренду, приземлился на пол, Дэнни потянулся к пуговицам на рубашке, не разрывая поцелуя. Мелкие бесенята упорно не поддавались, но они сделали то, на что оказался неспособен его разум: нажали на тормоза.
Дэнни снова вошел в ее рот языком, изучая, что ей нравится, и вместе с тем одну за одной расстегивая проклятых, гребаных ублюдков…
– Я хочу порвать эту рубашку, – прошептал он в ее губы.