Чучундра, откупорив зубами бутылку, сунула ее горлышко под нос Броку. Голова земного сыщика дернулась, глаза перестали вращаться и полезли из орбит. Из них покатились крупные слезы. А тело Горыныча затрясло крупной дрожью, и оно грузно повалилось на пол.
— Что ты ему дала?! — подскочила к драконихе Саша.
— Обычную синильную кислоту… — недоуменно уставилась на темную бутылку мадам Чу. — Всего лишь.
— Что?!.. — закричала Сашенька. — Ты же убила его!..
— Да ну, перестань… — Дракониха продолжала крутить в лапах склянку. — Разве можно убить синильной кислотой?.. Это же не раствор аммиака какой-нибудь…
— Ты сошла с ума, Чу!.. Раствор аммиака — это нашатырный спирт! Его и надо было дать папе понюхать!.. — зарыдала Саша.
— Сашенька, девочка… — испуганно зашептала Чучундра. — Папа ведь любит тебя! Если он и журит тебя порой, то ведь почти всегда по делу… На то он и отец, чтобы поучать собственное дитя!.. Я понимаю, ты вчера обиделась на него, но неужели до такой степени, что хочешь… его смерти?..
Девушка даже перестала плакать.
— Чучундра… Ты чего это сейчас сказала?.. Какой смерти?.. Да я обожала своего папочку! Он был у меня самый-самый лучший на свете! — Рыдания Саши возобновились с новой силой. Чучундра, глядя на убитую горем девушку, тоже стала всхлипывать. Тоненько заскулил сидящий в углу Дракоброк. Заплакали Константин Петрович и Костя, притихшие было до того за столом, причем, — Костя в голос, а его отец — лишь шумно глотая скупые мужские слезы.
Вскоре к всеобщему плачу добавились новые звуки — кто-то тоненько выл, словно бракованная флейта, а ей басовито подвывали искореженные трубы. Сашенька оглянулась. Партию флейты исполняла голова отца. Трубами, соответственно, являлись головы Змея Горыныча.
— У-у-ууу!.. — фальцетом пропела голова Брока. — До-о-оооченька!.. Ми-и-иилая!.. Лю-у-уубит па-аапу-уу!..
— Папочка! — сжала в объятиях отцовскую голову Саша. — Ты жив!..
Голова отца что-то невнятно промычала. Тело дракона задергалось снова. Сашенька выпустила голову из объятий.
— Уф-ф… — сказал Брок. — Вот сейчас ты точно могла лишиться любимого папочки!.. А ты что, и правда так меня любишь?..
— Конечно, папа! Ты разве сомневался?.. А почему ты, кстати, жив?
— Меня оживило твое искреннее горе, — усмехнулся Брок.
— А по-честному?
— Саша, для меня синильная кислота — это такое взбадривающее средство, — вклинился в диалог Змей Горыныч.
— Но для папы — это сильнодействующий яд! — сказала Сашенька. — И не только для папы, вообще для всех людей.
— Да? — удивился Горыныч. — Странно… Но в любом случае твой папа сейчас скорее дракон, нежели человек.