Но этому увлекательному занятию помешал мальчишеский, дрожавший обидой голос:
— Дядя Брок, тетя Саша, что вы делаете?!
— Мы собираем грибы! — радостно возвестила девушка. — Погляди, сколько их!
— Присоединяйся, — великодушно предложил сыщик. — Кстати, где твоя корзина?
И тут он вспомнил всё. Ему вновь стало стыдно. Брок даже покраснел и почувствовал это. «Становлюсь сентиментальным!» — с досадой отметил он и решительно разогнул спину.
— Прошу прощения. — Брок коротко мотнул головой, попытался щелкнуть каблуками, но лесной мох не позволил это сделать. — Увлеклись. — Он бросил полный осуждения взгляд на удивленную дочь, которая стояла на коленях возле живописного грибного семейства. — Забыли о деле, о долге, о чести!..
Сашенька ойкнула и живо поднялась с колен.
— Прости, Костичек, — пробормотала она и, следуя примеру отца, залилась ярким румянцем. — Веди нас скорее к твоему папе!.. Ну, то есть, туда, где он… потерялся…
— Растворился, — угрюмо поправил Костя.
— Веди! — снова мотнул головой сыщик, не без сожаления поглядывая на ехидно торчавшие отовсюду шляпки грибов. И, словно в отместку им, добавил: — А грибы соберем на обратном пути.
До места, где «растворился» папа Кости, идти оказалось недолго. Веселый березняк, разбавленный горделивыми соснами, быстро закончился, Сорокина горка — невысокий, почти полностью лысый холм — предстала перед путниками во всей красе. Подступы к ее подножию были и впрямь завалены сухими деревьями, многие из которых щеперились вывороченными корнями. Складывалось впечатление, что кто-то очень давно обвел непривлекательный холм по кругу огромной могучей лапой. Всем троим стало неуютно.
— Вот, вот это место! — ткнул вперед пальцем Костя. И побежал туда, куда только что показывал. Брок и Саша ринулись следом. Но догнать мальчика не успели. Добежав до первого поваленного дерева, которое распростерло сухие скрюченные сучья, будто призывая небо к ответу за свое вынужденное падение, Костя стал перелезать через выбеленный временем толстый ствол, как вдруг беззвучная вспышка неестественно синего пламени накрыла мальчишескую фигурку и мгновенно слизнула ее, словно комара лягушка.
Брок прыгнул на дочку, свалил ее на землю и вдавил в мох собственным телом.
— Вяу!.. — успела пискнуть Саша, пока влажный мох не забил ее ротик.
— Тщ-щ-щ! — прошипел зачем-то сыщик.
Вскоре Сашенька начала дергаться. Ее ладошка судорожно зашлепала по земле.
«Сдается», — подумал Брок и осторожно сполз с дочери. Та сразу вскочила и принялась плеваться.
— Тьфу, папа, ты и тьфурак! Я ж тьфуть не затьфухнулась!..