Таким образом, что касается прибавочной стоимости, то капиталист ее всю без исключения тратит на удовлетворение своих же но не индивидуальных, а общественных потребностей. Вот здесь он уже действительно в определенных пределах волен выбирать, потратить ли прибавочную стоимость на «предметы роскоши» (или, как говорил Маркс, «прокутить» ее), или же вложить в расширение производства – в смысле удовлетворения общественных потребностей капиталиста тут принципиальной разницы нет. Но есть разница в другом: при «прокучивании» происходит потребление в собственном смысле слова (нередко в том числе с элиминацией предмета потребления), а при вложении в расширение производства – наоборот, возрастание средств удовлетворения общественных потребностей. Потому капиталист и направляет как раз сюда основную часть прибавочной стоимости, действуя в этом случае именно как капиталист. Но, тем не менее, это также потребление, хотя и своеобразное: для капитала «его потребительная стоимость заключается в способности приносить прибыль» (25, I, 390), и его потребление для удовлетворения своих общественных потребностей осуществляется капиталистом именно в этом качестве.
Что же касается «прокучивания», то последнее связано с тем, что вышеупомянутый капиталист (а тем более его семья) – не только капиталист, и «ничто человеческое ему не чуждо». Соответственно и доля прибавочной стоимости, направляемой на «предметы роскоши» (куда относится и повышение количества и качества предметов потребления сверх необходимого), зависит от того, насколько он капиталист, а насколько вовлечен в многообразные прочие общественные связи. Во всяком случае потребность в самоутверждении посредством роста капитала у капиталиста настолько сильна, что во многих случаях даже «его собственное личное потребление представляется ему грабительским посягательством на накопление его капитала» (23, 606).
Итак, «часть прибавочной стоимости потребляется капиталистом как доход, другая часть ее применяется как капитал, или накопляется. … Но это деление производит собственник прибавочной стоимости, капиталист. Оно, стало быть, является актом его воли» (23, 605). Ну, что ж, как мы уже говорили, такое «деление» волей капиталиста здесь в известном смысле может совершаться потому, что дело в конечном счете касается удовлетворения потребностей одного и того же типа. Но это все же вовсе не значит, что оно является всего лишь результатом осуществления «свободной воли» капиталиста. Разделение посредством «свободной воли» имеет случайный, частный характер. В конечном же счете и здесь также действуют «железные» экономические законы. «Если слишком большая часть труда представлена непосредственно в форме предметов роскоши, то, очевидно, должна произойти заминка в накоплении и в расширении воспроизводства, так как слишком незначительная часть прибавочного продукта превращается обратно в капитал. Если форму предметов роскоши принимает слишком незначительная часть прибавочного труда, то накопление капитала (т.е. той части прибавочного продукта, которая может in natura снова служить в качестве капитала) будет происходить быстрее, чем увеличение населения, и норма прибыли будет падать» (26, III, 254). В обоих случаях конкуренция заставляет вносить коррективы. Сделать это уже проще, поскольку вопрос о распределении решается в рамках удовлетворения одного и того же типа потребностей.