7. Значение потребностей
Политэкономия как наука в конечном счете изучает то, каким образом опосредствуется связь между всегда имеющим общественный характер производством и индивидуальным потреблением. Но индивидуальный (в смысле индивидуализированный) характер потребление как раз и имеет место только в том случае, когда связь индивида с обществом опосредствуется некоторыми социальными структурами (семьей, общиной, стратами, классами, государством и т.п.). Когда же такие структуры отсутствуют (т.е. общество является эгалитарным), то и говорить о политэкономии данного общества не имеет смысла. Поэтому, скажем, не имеет смысла говорить о политэкономии первобытного общества или коммунизма – таковых попросту не может быть.
Что же касается классового общества, то поскольку непосредственная (не в технологическом, а в социальном смысле) связь между действием и его результатом (в смысле удовлетворения потребностей, на которое в конечном счете направлено любое действие), опосредствовано определенными классовыми структурами, в том числе и осуществляющими господство (т.е. принуждение теми или иными методами одной социальной группой других к определенным действиям), то важнейшим вопросом является выявление тех стимулов, которые побуждают к действию сами господствующие классы.
«Сверхзадача» производства как социального явления, независимо от конкретной его формы, – всегда связь общества с природой, решаемая в различных классовых обществах различным, имманентным им образом. Маркс смог построить целостную и внутренне непротиворечивую политэкономию капитализма именно потому, что он правильно определил тот основной стимул, который заставляет действовать членов господствующего класса данного конкретного капиталистического общества: «Производство прибавочной стоимости или нажива – таков абсолютный закон этого способа производства» (23, 632). Следовательно, Маркс нашел основную пружину движения капиталистического производства именно как капиталистического в противоположность классической политэкономии, которая игнорирует «определенную капиталистическую форму процесса», и изображает «производство как таковое целью процесса, заключающейся будто бы в том, чтобы производить возможно больше и возможно дешевле и обменивать продукт на другие возможно более разнородные продукты» (24, 106).
Для адекватного построения политэкономии каждого классового общества достаточно найти такую конкретную пружину. Тогда будет объяснено действие господствующей социальной группы, для которой имеет место так сказать самодвижение. Что же касается угнетенной социальной группы, то в обобщенном виде можно в первом приближении считать причину, побуждающей ее членов к действию, в принципе одной и той же. Эта причина – непосредственное удовлетворение «жизненных потребностей». Хотя они внешне и различны в различных общественных образованиях, но по своей глубинной сути остаются одними и теми же. Однако в классовом обществе угнетенные социальные группы функционируют не только сами по себе, но и под воздействием на них господствующего класса, что также вносит определенные различия.