Рой был занят со своими людьми, его голос звучал очень отрывисто, меня он не замечал, и я трусливо сбежала в шатер, решив повременить с извинениями.
В шатре время тянулось невыносимо медленно. Жара усиливалась. Белые полотняные стены препятствовали робким дуновениям ветра и лишь усиливали духоту.
Я бросила быстрый взгляд на Далию, безмятежно сидевшую на краю кровати и штопающую рубашку, по всей видимости, по просьбе Боневенунто. Она на секунду подняла глаза, затем вновь занялась штопкой.
— Не понимаю, к чему все это? — раздраженно бросила я.
— Мадонна? — она вновь посмотрела на меня, слегка нахмурившись.
— К чему сломя голову нестись по безлюдной дороге, чтобы потом вот так тратить день на отдых?
— Полагаю, у мэссэра графа на то свои причины, — она перекусила нитку и занялась второй прорехой.
— Ну конечно, и ты о них даже не догадываешься, — пробормотала я. Она вздохнула, не отрываясь от латания:
— Что толку гадать? Если вам так хочется знать, спросите его сами.
Я бросила на нее пристальный взгляд, но она сделала вид, что полностью поглощена своим занятием. Я вновь закружила по шатру, затем, признавая правоту слов служанки, вышла наружу.
Вокруг белели куски ткани: спасаясь от зноя, люди графа натянули небольшие тенты и теперь дремали под ними, не повезло лишь часовым: обливаясь потом, они с завистью посматривали на более удачливых товарищей. Я аккуратно прошла мимо, стараясь не привлекать к себе внимания.
Сам граф обнаружился за одной из колонн. Опираясь на нее спиной, он что-то быстро зарисовывал в уже знакомый мне альбом. Услышав шаги, он стремительно обернулся:
— А, это вы!
Листы опять рассыпались. Один из них упал мне под ноги. Я наклонилась, чтобы поднять его. Это был набросок. Полуразрушенная колонна, над которой висел молодой месяц. Я бросила быстрый взгляд на графа. От меня не укрылось, что он слегка напрягся. Я протянула ему набросок:
— Очень красиво. Вы рисуете?
— Вы мне льстите. Боно — вот кто действительно заслуживает восхищения, это же, — он небрежно спрятал рисунок в альбом, — скажем так… развлечение в память о прошлом.
— Да, вы же рассказывали, что хотели стать художником, — кивнула я, вспомнив ту прогулку.
— Что сподвигло вас выйти из шатра в такую жару? — он явно не хотел обсуждать свое прошлое.
— Наверное, скука, — я решила не лукавить. Рой фыркнул:
— Стоило догадаться.
— А еще желание извиниться за свои слова. Поверьте, я не считаю ваше покровительство честью… тем более — сомнительной, — набралась я смелости, он скептически посмотрел на меня, и я поняла, что сказала не совсем то, что хотела, — Вернее, должно быть, для многих женщин это честь, но…