— Нет ни одной защиты, которую нельзя бы было обойти, — возразила я.
— Вы не верите гению графа Алайстера?
— После того, как в кольцо попала магическая молния? — я вскинула брови в притворном удивлении, — нет, не верю.
Правитель Риччионе довольно хмыкнул, словно оплошность кузена доставила ему удовольствие, затем вновь стал серьезным:
— Так зачем вы пришли?
— Хотела узнать, насколько необходимо следить за моральным обликом девушек, прислуживающих вашей сестре.
— Следить за… чем? — от неожиданности Козимо даже выронил бумаги, которые держал в руках. Мы одновременно наклонились, подбирая их, затем я вручила свою часть бумаг принцу и повторила свой вопрос, пояснив:
— Видите ли, я заметила, что они слишком… слишком доступны. Насколько это допустимо?
Мой собеседник недоверчиво посмотрел на меня и рассмеялся:
— Только не говорите, что вы — рьяная поборница веры и целомудрия.
— Мы говорим сейчас не обо мне, — напомнила я, — Как я понимаю, вы и ваша сестра несете ответственность за тех девушек, которые являются наперсницами принцессы. Насколько допустимо то, что они заводят себе любовников?
— Это абсолютно недопустимо, — расхохотался он, — и потому все делают это. Главное — в брачную ночь на простыне должны появиться следы.
— И как же они это делают? — изумилась я. Принц весело посмотрел на меня, я покраснела, поняв, насколько неуместно прозвучал мой вопрос, — Да, вы правы, это было глупо с моей стороны…
— Ну, не совсем, вами двигали добрые побуждения… А следы… кто использует мешочек с кровью животных, кто — ведовские сборы, вызывающие кровотечения, а кто — просто умудряется действительно сохранить девственность, ведь доставить удовольствие можно разными способами, — он зачем-то взял мою руку в свои, я насторожилась:
— Простите, пожалуй, мне пора…
Но он ощутимо сжал ладонь, заставляя меня поморщиться:
— Не торопитесь.
Вторая рука легла мне на талию, я попыталась отстраниться:
— Принц…
— Козимо, — поправил он меня, хищно рассматривая, словно ястреб, — Мы же почти родственники…
— У вас там, за дверями, полно людей!
— Подождут, — чувственно прошептал он. Я попыталась еще раз решить все с помощью дипломатии:
— Принц, я не думаю…
— Я же сказал, называйте меня Козимо, — он наклонился, чтобы поцеловать меня, я хотела оттолкнуть его, но безрезультатно.
— Я предупреждала, — выдохнула я, но прежде чем успела применить один из двух известных мне приемов самообороны, которым меня научили наши инструктора по борьбе, кулон ярко вспыхнул. Принц отскочил, схватившись за щеку, на которой расплывалось красное пятно, словно кто-то ударил его в скулу.