— Спи, мой родной. Отдохни, не противься…
— Наш сын, наш Олежка в беде! Нельзя успокаиваться, пока Навь бродит рядом. Окровавленная нечисть из-под земли хочет забрать его. Всю судьбу она ему испоганит…
И снова отец попытался подняться. От его горя небо вокруг потемнело, и тепло тут же сменилось на зимнюю стужу. Он вновь посмотрел на Светлану, но еле увидел её за белой метелью.
— Нет! Не уходи! Хотя бы ты не оставляй меня, бестелесный ты призрак!
Рухнув на камни, Михаил зарыдал. Снег укрывал его одеялом из мёртвого пуха, он рвался с небес, завывая голосом тысячи вьюг. Над скитальцем потешалась черноглазая дева, кружась в платье сияющем бирюзой. Он забылся во сне, вспоминая сказанья Светланы о губительной силе Зимы…
Утренний свет попытался робко бороться со снегом. Тепла было мало, белый покров неохотно сходил с холодных камней. Будто сейчас не настало время для солнца и оно лишь случайно оказалось на небосводе. Это было самое короткое лето, которое видел Олег. По сути, оно даже и не началось. Люди не успели согреться от холодов, не успели сделать запасов. Сколько невинных душ погибнет за долгие месяцы грядущей Зимы? Впереди мир ждал целый год голода и отчаянья.
С грустью взглянув на серую хмарь, Олег подкинул в костёр влажный хворост. Дерево рассерженно затрещало, и огонь наконец разгорелся. Возле Тепла свернулся Ярчук. Прошлой ночью собаке крепко досталось. Пёс без конца подвывал, словно гнался за кем-то в собственных снах. На душе у Олега было не лучше — тяжёлые мысли хороводом вертелись вокруг тревог и сомнений.
Их маленький лагерь расположился у каменистого русла реки. Из-за постоянного холода вода давно покинула эти места. Теперь среди тесных булыжников журчал лишь одинокий ручей. Но и это стало для путников настоящим подарком.
Сняв куртку, Анюта сидела на берегу. Она пыталась смыть с себя кровь и очистить одежду. Её оружие, как жест величайшего доверия, лежало рядом с Олежкой. Но он и не думал прикасаться к заговорённой винтовке. Внимательно глядя по сторонам, скиталец ждал, что отец выйдет по оставленным меткам. Однако, из темноты далёкого леса ещё никто не появлялся. Глубоко вздохнув, юноша подошел к ручью и сел рядом. Он обхватил плечи девушки и согрелся в их общем Тепле; руки скользнули под лёгкую рубашку Анюты и прошлись по бархатной коже внизу живота. Лишь нащупав грубую линию шрама, они остановились.
— Кто это сделал? — спросил скиталец, застывшую в его объятиях Навь. Анюта также тихо ответила:
— Копьё.
Положив ладонь поверх руки парня, она сама провела ей чуть выше. На рёбрах оказался новый рубец.