Семья. Их было четверо: мужчина, старая женщина, молодой парень и девушка. Настоящая редкость, ведь скитальцев так мало, повстречать одного — уже было удачей. Девять дней мы стояли в разрушенном селении ведя Мен новостями и объединяя запасы, а когда снова двинулись в путь — Светлана отправилась с нами. Со мной.
Мой отец чувствовал приближение своего последнего дня. Он умер во сне, в ночь великого мора. Костёр под ветром угас и от смерти меня спасло лишь тепло обнимавшей Светланы. Я был обязан ей жизнью, а она мне своей. То была одна из тех ужасных ночей, которые саваном смерти опускались на мир раз в несколько месяцев. Каждый живущий среди холода знает — это мор. Ночь, когда температура падает почти до минус семидесяти градусов.
Отец не продержался, а нам со Светланой судьба дала ещё один шанс. Так Зима забрала моих родителей, и я поклялся, что последний оставшийся у меня дорогой человек никогда не умрёт от морозов. И я держал свою клятву. Мы прожили вместе почти десять Зим, у нас родился сын наречённый Олегом. Но в свой девятый год ему пришлось сосчитать первую Зиму без матери…
— Что ты видишь?
— Речку, — ответил Олежка и неловко протёр слипавшиеся ото сна глаза. Ещё было рано, утро только-только заливало мир золотым светом восходящего солнца. Не смотря на вечно серое небо, мир дышал теплом последнего летнего дня. Отец улыбнулся и взлохматил тёмные волосы сына — ему скоро десять, мальчик уже давно учится делу скитальца. Они со Светланой четыре года ходили за сказами вместе с ребёнком. Олежка знает, что это не легко, что это опасно, и что он должен слушаться. Семья — это всё, что было у молодого отца…
Михаил присел рядом и обнял сына за плечи.
— Здесь не только река. Смотри: за ней есть столб дыма. Или совсем не заметил?
Олежка прищурился и наконец разглядел сизый дымок, стелившийся над кромкой деревьев.
— Вижу! А там хорошие люди живут? Ты будешь им что-то рассказывать?
— Не знаю. Может хорошие, а может и нет. Они выживают, а мы принесём для них новости. Я как всегда выйду первый, скажу правильные слова и начну вести Мен. А потом вы с мамой к нам подойдёте. До этого — прячьтесь.
— Когда Оседлые меня видят, они ведь добреют, — беспечно и по детски наивно улыбнулся Олежка. — Если они не захотят тебе ничего отдавать, можно я тогда подойду?
Лицо скитальца помрачнело и сын сразу это заметил. Он не отпускал мальчика ни на шаг, требуя абсолютного подчинения. Только так можно выжить. Только так сохранить себя…
— Нет. Если они наставят оружие, или будут гнать прочь — тогда просто уйдем. Не показывайся.