– Дак, нету никого, – Уильям почесал затылок. – Мы как взяли, так и всё. Дальше тоже готовы идти. Крепость красных скал дальше лежит. Но там 60+.
Я поставил ноги на пол. Голова тут же закружилась, и я качнулся, с трудом удержав равновесие. Вот же чёрт, а! Ладно боль, но теперь ещё и отходняки примешались!
Сдавливая пальцами виски, я сказал:
– Хорошо, молодцы. Чёрт с вами. Молодцы. Так или иначе, это пришлось бы делать.
Я вздохнул. Хотелось встать, но рисковать я пока не стал. Из-за резкого перепада давления можно было потерять сознание. А оно и так сейчас висело на ниточке. В голове вдруг раздались крики убитых огнём и лучами мага киборгов. Сердце забилось с удвоенным усилием. Я спросил взволнованно:
– Как люди?
– Ну, – Уильям отвёл взгляд, вспомнив что-то неприятное. – Как и ты, отходят. Но тут дело такое… Там наших, в лесу, человек 200 полегло, и они уже не бойцы.
Было глупо спрашивать, почему. Очевидно – зверская боль, которой они ранее не испытывали, оставила неизгладимый отпечаток на их психике. Я бы на их месте тоже наотрез отказался вступать в любого рода схватки, но не имел права. Я был единственным, кто мог их вытащить.
– Их не то, что на кач, их теперь из пределов убежища не вытащить. Настроили себе шалашей под деревьями, нарыли землянок, и сидят безвылазно.
– Понятно, – нахмурился я. – Как только расширим убежище, впустим их внутрь. Нечего им на улице торчать. Людей для боя у нас пока и так достаточно. Только это… – я взглянул на Уильяма. – Курс реабилитации надо организовать всё равно.
У меня заурчало в животе.
Я был голоден настолько, что был готов жевать древесную кору. Кишки скрутило, и я поморщился, вопросительно взглянув на Уильяма.
– А! Ты это? Есть? – Уильям встал. – Ща.
Уильям встал, вышел, а затем вернулся через минуту. Он дал мне тарелку, на которой лежало два кусочка хлеба, и большой, сочный, хорошо прожаренный кусок мяса. Я жадно впился в еду взглядом, и почувствовал, как аромат пищи заполнял ноздри.
Боже, как же она пахла!
А хлеб!
Я взял кусочек, и глубоко вдохнул исходивший от него аромат. От него благоухало свежестью. Казалось, что он только-только был вынут из печки.
Откусив сочного мяса, я языком почувствовал сок, впитавший в себя вкус овощных специй. Рот мигом наполнился слюной. Я жадно проглотил откушенное, даже не разжёвывая, хотя собирался.
Уильям сел за стол. Куска мяса и хлеба хватило минут на пять еды, и я объелся так, что даже раздулся живот. Удовлетворённо вздохнув, я убрал тарелку в сторону. Вот что-что, а обед всегда по расписанию, и пропускать его ни в коем случае было нельзя.