Вот какое сновидение приснилось Тайменеву. После ночи сохранилось ощущение разгадки, будто он во сне понял нечто очень и очень важное, да при пробуждении забыл. И утром ему мучительно хотелось это важное вспомнить. Осталось твердое убеждение: и сновидение, и сама картинка на скале имеют к нему прямое отношение. Зашифрованные в схеме сведения скрывают нечто из реальности, его окружающей, нечто имеющееся в природе; схема, - не просто результат игры ума и голой фантазии.
А другая сторона его "Я" думала иначе: возбужденный экзотикой и обилием впечатлений мозг начинает "накручивать" фантастические домыслы, чтобы дать пищу стремлению Тайменева узнать неизвестное другим. В целом нормальная тяга человека вырваться вперед в процессе познания, извечная любознательность, приводящая и к открытиям, и к заблуждениям. Тут всякое лыко в строку: и фотографии с аурой; и дракончик, связавший воронежскую кухню с Харе-пуре; и разговор с губернатором, оставивший странное впечатление. А нормален ли он, этот Хету, сам? - спрашивало второе "Я". Тут и суматошная компания Франсуа накануне. Отсюда и сон.
Выслушав себя, Тайменев решил признать и сон и явь истинными одинаково. Первая его сторона, желающая тайны и мистики, возобладала в борьбе. Пришел вывод: схему можно прочесть! Через какое-то время. А пока - забыть! Как говорят на мудром Востоке: если не хочешь думать о краснозадой обезьяне, представь себе сине-зеленую верблюдицу. На роль сине-зеленой верблюдицы Тайменев выбрал Эмилию. Вообразив ее чересчур живо и близко, он порезал щеку безопасной бритвой. Но в результате загадочная карта на камне ушла в подсознание, чтобы как-нибудь потом всплыть лишенной покрывала тайны.
7. Трапеза
в
Ханга-Роа.
Суперлайнер "Хамсин" вернулся на внешний рейд бухты Анакена. Утром четырнадцатого дня пребывания на острове Пасхи его белую громаду увидели отдыхающие на пляже. Можно посетить борт лайнера, яхты и камышовые лодки наготове. Появление "Хамсина" напомнило бренность как вещей, так и процессов; пора было готовиться в обратный путь.
Тайменева возвращение "Хамсина" склонило к мыслям о смысле бытия.
Не каждому дано извлекать из уходящих дней уроки печали и неизбежности. Большинство людей не замечают очевидности и потому вполне счастливо проводят свой короткий век. Наверное, так и должно быть, ведь иначе мир покрылся бы пеленой тоски и неприкрытых страданий. "Впрочем, кому дано знать, "что такое хорошо и что такое плохо?" - задал себе поэтический вопрос Николай.
А прочие туристы не обратили особого внимания и на событие чрезвычайное во внутренней обстановке на острове. На следующее утро после возвращения "Хамсина" на рейд местные полицейские расклеили в наиболее оживленных местах объявления о пропаже двух человек: руководителя археологической экспедиции и еще одного, не входившего в списки членов научной экспедиции, пассажиров и команды лайнера; не числился он и среди аборигенов. Пропал человек, который нигде не значился; каким-то таинственным образом он появился на острове, - его видели многие, - а затем столь же загадочно исчез.