Но обманчивая простота исчезала при близком контакте. От камней прямо струилось неприятие. Одряхлевший, но не потерявший вложенной в него энергетики, храм встревожился приходом непонятного существа, столь не похожего на его строителей. Дух зодчих витал в стенах и тяжко давил на Тайменева. Пробыв минуту-две внутри, он покинул строение.
Из болотистого озера в жерле вулкана потянуло терпким застоявшимся запахом, дурной дух закружил голову.
Тени былого среди камней настороженно застыли, охраняя покой уснувших сотни лет назад людей; их неясные мечты обвились вокруг горла Тайменева, желая проникнуть к нему внутрь и вновь ожить, заструиться в живой красной крови... Из лабиринтов каменных глубин, где застыло ожидание жертвы, донесся шепот: "Кто ты? Зачем? Зачем... Ты ли тот, кого мы ждем..?"
Со стороны Моту-Нуи задул отрезвляющий морской ветерок, шепот затих, удушающие голоса вернулись в свои истлевшие вместилища.
Тайменев глубоко и судорожно вздохнул и, пошатываясь, отошел подальше от храма, от его обманчивой привлекательности, скрывающей языческое желание чужой крови.
Промелькнул оранжевый закатный луч, опустились сумерки. Николай понял: если возвратиться в Анакену с Ко Анга Теа, как планировалось, он ничего не успеет. Ведь еще надо найти примерные точки съемок, использованные Те Каки Хива. А снимал он, вне сомнения, ранним утром или вечером.
Вновь из глубины Рано-Као дохнуло теплой волной, смесью настоянных в неподвижной пресной воде камыша и трав. Спящий вулкан шевелил полуторакилометровыми легкими, освобождаясь от накопленного за день зноя, приглашая в теплую ласковую ночь, полную звезд и открытий. К Тайменеву вернулись легкость и полнота существования, понимание незряшности собственного бытия перед лицом мироздания.
Все-таки в прошлый приезд сюда надо было начинать осмотр с Харе-пуре. Детская привычка: оставлять "на потом" самое интересное и вкусное, будь то книга, еда или игра. Да и сегодня можно было не пешим ходом, а транспортом. Каприз или глупость... Ну да ладно, с фонариком еще и интереснее. Ночами иногда можно отыскать-узнать такое, что днем с огнем не привидится.
Тайменев еще раз заглянул через входной проем в главное строение Харе-пуре. Где-то здесь стояла Хоа-хака-мана-па, - малая по здешнему размаху, чуть выше среднего человеческого роста статуя из черного базальта; одна из немногих вещей, дошедших из Белого времени, она сейчас хранится в Британском музее. С нее ведется отсчет Второго периода, эры исполинов, периода постепенной неуклонной деградации и упадка. Утверждают, что черная статуя, - прототип гигантов.