— Думаешь? — демон посмотрел на меня, задержавшись на секунду.
— Да. Зачем стараться нам, когда кто-то другой может за нас это сделать? — я пожала плечами.
— Дойти туда все равно надо самим.
Я наклонилась к нему, так, чтоб нас никто не слышал:
— Знаю, но информацию они-то смогут найти быстрее нас. И ты свои способности попридержал бы.
Дармструг укоризненно посмотрел на меня.
— Они легкие. Едва заметные.
Я закатила глаза. Выпендрежник.
На улице раздался шум. Кто-то кричал, свистел, зазывая народ. Нашли время. Спать скоро ложиться, а они разорались.
Многие тут же выскочили из таверны, а кто не смог выйти на ногах — пополз. Трактирщик тоже хотел выйти, но мы оставались на своих местах.
— Что же там такое? — обращался он не то к двери, не то к нам.
— Вы можете сходить.
— Ага, а чернорукие влезут, как только я переступлю порог. Вам самим неинтересно? — прищурил он свои хитрющие глазки.
— Мы сходим, — сказал Дарм, с явной неохотой отодвигая еду. Будь, как все, и никто ничего не заподозрит — одно из правил демонов, старавшихся казаться людьми.
На небольшой площади, которая служила центральным местом этого района, стоял отряд во главе с инквизитором в латах. Разве что без шлема.
На его нагруднике виднелся позолоченный крест. Остальные стражники в кожаных доспехах.
Инквизитор скользнул взглядом по зевакам. На площади воцарилась такая тишина, что даже самые глубокие пьянчуги протрезвели вмиг от его холодного пронзительного взгляда. Кто-то даже икнул и тут же получил взгляд, полный презрения.
— По приказу Главного инквизитора Эдмунда Корвестра все выходы из города закрываются ДО ОСОБОГО распоряжения! — громким басом начал инквизитор. — Замеченные на улице в темное время суток будут немедленно доставлены в отделения стражи! При сопротивлении будет применяться оружие.
В общем, стражи в ночное время суток будут делать, что хотят. Руки у них развязаны инквизицией. И это явно связано не с нами. Что же здесь происходит? К чему такая суматоха?
И что может быть хуже для демонов, запертых в городе полном инквизиторов?
Толпа стала расходиться. Мы тоже только обернулись в сторону таверны, как Ингенель сорвалась с места и побежала к инквизитору. Тот уже развернулся уходить, как она его схватила за рукав.
— Он мой муж! — крикнула она с безумным блеском в глазах, показывая на Дарма. — Мой любимый муж!
Дармструг спокойно посмотрел на нее, а затем подошел не спеша, слегка склонив голову, будто боялся гнева служителей веры.
— Вы простите, — сказал он, аккуратно беря Ингенель под руку. — Мы только недавно поженились, а тут такая беда приключилась. Бедняжка больно головой ударилась. С ума сошла. Вот, ищу приют, куда бы ее можно было пристроить. Она у меня набожная. Придется ее в монастыре оставить.