— Уходя — уходи. Всё что было уже не вернётся. // Все что в прошлом осталось с собой не возможно забрать. // Просто молча прости, и тогда жизнь тебе улыбнётся. // Мы так мало имеем, потому что боимся прощать…
Реаниматор издал протяжное жужжание. Вместе с кровью он выплюнул последнюю извлечённую пулю. Кусочек железа со звоном упал, отпрыгнул и покатился по бетонному полу. Но это не принесло женщине облегчения. Кардиограмма вытянулась в тонкую чёрную нить, статус на мониторе реаниматора остался неопределённым. Зал начал содрогаться сильнее, сверху густо посыпалась пыль и осколки бетона. Исса ещё раз крепко сжала руку впавшей в беспамятство Сферы, а затем побежала к камере телепорта.
Три завершающие части ключа она вводила трясущимися от волнения пальцами, под нарастающий вой сирен. Когда дверь открылась, Исса без промедления заняла своё место в прозрачном цилиндре. Заслонка захлопнулась, грохот разрушения комплекса стал приглушённым, а надрывные стоны сирен ослабли. Прижав ладони к толстому пластику, Исса не отводила глаз от лежащей на месте оператора женщины. Кабина воплощения набирала мощность, готовясь перенести мечту в реальность, но ещё до того, как свет заполнил машину, Исса разглядела, что зал перестал содрогаться, а аварийные огни сменили свой цвет на зелёный.
* * *
…Уходи и поверь, что откроются новые двери.
Не старайся услышать шаги, что затихли вдали.
Отпусти и прости, и не страшными станут потери.
Это ложь, что от прошлого нам невозможно уйти…
* * *
— Здравствуй, Минс. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.
Свет безоблачно-чистого неба прервал её сон. Снилось ли ей что-нибудь важное, или в грёзах царствовала темнота?.. Минс открыла глаза, увидела белую сферу и присела на мягкой траве. Цветы наполняли воздух сверкающими облачками пыльцы. Кружась и танцуя, белёсый рой летел по волнам летнего ветра. Минс подняла взгляд, внимательно проследив за полётом разбудившего её шара. Высоко-высоко над головой застыла белая дверь.
* * *
…Не старайся вернуть, то, что было, теперь только пепел.
Ветер жизни развеет, не будет и даже следа.
Ты ещё удивишься, как странно, и сам не заметил,
Что забылась печаль, утекла как сквозь пальцы вода…
* * *
Первое, что услышала Исса, это собственное дыхание — прерывистое и хриплое. Лежать было больно. Когда она попыталась подняться, в ладони вонзились острые камешки. Исса отбросила их, и в месте её пробуждения разнеслось гулкое эхо. Вокруг было слишком темно, чтобы видеть. Казалось, что она находится на дне глубокой ямы. Сюда пробивался холод с поверхности — такой стылый, что даже в заоблачном мире было теплее. И здесь не было ни луны, ни ночного неба, только ветер, залетавший снаружи через неровную дыру над головой.