Очень скоро из предрассветного сумрака показался автобус — большой, желтоватого цвета, с двумя круглыми, похожими на удивлённые глаза фарами. Он затормозил, мягко остановившись перед девчонкой. Иссе захотелось обнять его, прижаться щекой к тёплому корпусу, будто она повстречала хорошего, давно известного друга. Но, разумеется, она не сделала этого, а только с улыбкой погладила нагретый мотором металл. На правом боку автобуса зашипели складные двери. Исса поспешила взойти по ступенькам, но… не увидела внутри никого, даже водителя. И самого водительского места с полагающимися рулём, приборной доской и педалями не было. Впереди стояли такие же пассажирские кресла, как и во всём салоне. Окна по-домашнему были зашторены ситцевыми занавесками, пол безукоризненно чист.
Двери закрылись, автобус тронулся своим ходом, медленно разгоняясь вдоль по ровной дороге. Иссе оставалось только пройти между пахнущих кожзаменителем кресел, поглядывая, где бы ей удобнее разместиться. На одном из центральных сидений лежала бутылка воды. Здесь Исса и остановилась. Она подхватила бутылку, плюхнулась на сидение, а затем, свинтив крышку, жадно выпила почти половину. Настроение сразу приподнялось. За окном автобуса летела золотистая степь, мелькали межевые столбы, расстояние, которое Иссе часами могла бы идти пешком, проносилось за считанные минуты.
Сначала она только наслаждалась покоем и гудением мотора, но ехать так было скучно, и Исса вспомнила песню, слова которой сами собой всплывали у неё в голове:
Слышу голос из прекрасного далёка,
Голос утренний в серебряной росе,
Слышу голос, и манящая дорога
Кружит голову, как в детстве карусель.
Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко,
Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь.
От чистого истока в прекрасное далёко,
В прекрасное далёко я начинаю путь!
Автобус усердно работал двигателем, будто пытался ей подпевать: поскрипывал, покачивался в такт на рессорной подвеске. Но очень скоро Иссе надоело и это. Скучая, она начала стучать кончиками пальцев по боковому окну и всё больше задумываться. Теперь лабиринт казался ей совсем ненастоящим. Прыжки по белым платформам остались так далеко, словно произошли в какой-то не этой, а в прошлой, или может быть даже не случившейся жизни.
Приникнув светловолосой головой к окну, незаметно для себя Исса уснула. Автобус так и продолжал ехать и ехать вперёд, увозя пятнадцатилетнюю девочку в неизвестную даль.
— Здравствуй, Исса. Уже проснулась? Умница девочка. Вставай, тебе надо пройти лабиринт.
Она никак не могла понять, каким образом очутилась в комнате с неровными стенами, куда подевался автобус, и почему сон о дороге так ни к чему не привёл?.. Хотя нет, всё-таки привёл — к новому испытанию! Во всяком случае, перед Иссой опять висела белая сфера, оглашавшая волю самого лабиринта.