Не было Лебедева около часа, понятное дело — это не просто так. До отеля девицы идти от силы минут десять. Десять туда, десять обратно… А раз до сих пор не пришёл — значит, завис у неё. Выколачивает из Маши последний мозг.
Фи, Стася, как пошло и грубо.
Наконец, явился. Ровно через час. Зашёл весёлый такой, улыбнулся сидящей на кровати мне, и я не выдержала.
— Понравилось? — спросила ехидно, изо всех сил сдерживая слёзы.
Сашка подошёл ближе, размахивая каким-то пакетиком, и встал передо мной на колени. Положил пакетик на пол, а ладони — мне на бёдра.
— Стась, — Лебедев гладил меня, и пусть я злилась, но и млела тоже, — ты чего такая злая?
— Потому что ты врун, — буркнула я, и он улыбнулся, попытавшись приподнять мне рубашку и просунуть руки под неё, но я это пресекла.
— Я не врун, а выдумщик. И вообще с чего вдруг такие мысли?
— С того.
Я недовольно запыхтела. Сашка фыркнул, чуть приподнялся и обхватил ладонями моё лицо.
— Признавайся. Чем я тебя прогневал, моя королева?
— Царевной своей. Очередной.
— Царе-е-евной? — протянул Лебедев и потёрся своим носом о мой. И я бы даже улыбнулась, если бы не была настолько зла.
— Да, царевной! Кто мне тут недавно в уши заливал — мол, пока ты не скажешь «да», я по другим девкам ни ногой?!
Сашка засмеялся, я дёрнулась — и оказалась опрокинута на кровать и прижата сверху его телом. Да ещё и с разведёнными ногами…
— Выдумщица ты, Стась. И ревнючая, к тому же, — сказал муж, по-прежнему широко улыбаясь. Я пихнула его ладонью в грудь и, пыхтя, заявила:
— Слезай!
— Неа.
— Мало тебе этой… Маши?!
Лебедев хмыкнул, а потом толкнулся вперёд, задевая грубой тканью джинсов нежную кожу между моих ног.
— Сашка… — простонала я, всхлипывая. — Сволочь…
— И не говори.
— Гад…
— Точно.
Он всё двигался, правда, не так резко, как в прошлый раз — наверное, боялся поцарапать. Но мне и этого оказалось достаточно, чтобы вспыхнуть и сгореть в собственном пламени.
Руки, ноги и мозги стали ватными, и пока я собирала себя обратно по частям, Сашка говорил, целуя меня в щёки и губы:
— Забудь. Про эту Машу. Я её уже забыл. Заходил в магазин. Перед закрытием заскочил. Поэтому так долго.
И после каждой фразы — поцелуй. И постепенно всё крепче и глубже…
— Магазин? — прошептала я, когда Сашка переключился на шею.
— Угу. Подарок тебе купил. А ты… ревнючка.
Я фыркнула. «Ревнючка»… И правда ведь.
— А… что за подарок?
Лебедев засмеялся, поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Так я тебе и показал! Особенно теперь, когда ты посчитала, что я там с этой Машей… Стася, ну как не стыдно, а?
Я даже смутилась.