— Я сбегу сама! — вскочила я. — А потом пойду к дяде и попрошу у него помощи.
— Присядь, — спокойный голос Кэйко-сама прозвучал так, что я не могла не подчиниться.
Я вернулась на место.
— Я вижу, что все, что ты сделала, было лишь ради благородной цели. Я помогаю благородным людям, если их цель, и они сами чего-то да стоят.
— Ты поможешь мне? — удивилась я.
Разве она не за Тео?
Кэйко-сама, прикрыв глаза, кивнула.
— Я скажу тебе, кто я, — проговорила она мелодичным голосом. — Я — хэнгэёкай.
— Кто? — я не могла не переспросить.
— Оборотень, так говорят люди. В моем случае, моя сущность нэко позволяет прожить сотни лет. Поэтому я выгляжу так молодо.
У меня просто не было слов. И все эти слова были мне незнакомы.
— В первую очередь, — не обращая внимания на мои широко раскрытые от удивления глаза, продолжала Кэйко-сама, — твою вторую личность нужно вытащить из эльфа. Это не дело.
— Но что с ним тогда будет? — забеспокоилась я.
— Я верну ее назад в тебя.
— А что, если…
— А я с твоим магом поработаю над одним сильным заклинанием. Чтобы помочь вам обоим.
— Откуда ты узнала, что Линдо — маг?
— В облике кошки я могу узнать все, что угодно, — улыбка тронула уголки ее губ. Она очень шла Кэйко-сама, я даже не понимаю, почему она не улыбается чаще.
Значит… Она превращается в кошку! Вот это да. Но почему я ни разу ее не видела? Может, она меня обманывает? Хорошо бы попросить продемонстрировать ее превращение… Но это как-то невежливо.
Я вздохнула.
— Попрошу тебя позвать Рину.
— Это…
— Эльф, в котором сейчас находится личность Виктора. У нас мало времени, — продолжала Кэйко-сама. — Тео-сан не ходит в долгие походы.
— Ну не сегодня же он вернется… — пробурчала я, поднимаясь.
— Нет, не сегодня. Но скоро.
Скоро… Это когда? Почему нельзя выразиться конкретнее? А если мы ничего не успеем.
— Ах да. Виктория-кун, — услышала я за спиной голос Кэйко-сама снова и обернулась.
— Забыла тебе кое-что сказать.
— Что?
Плохое предчувствие сжало мое сердце словно в тисках.
— Мне очень жаль, но… Твой отец… Близок к смерти.
Я так и застыла, глядя на эту женщину. Мой отец, конечно, был болен, но смерть… Что? О чем она говорит?! Этого просто не может быть!
Глава двадцатая. Трабблы Виктора
трабблы = неприятности
Виктор в теле Рину
— Я не гей!
Я пытался доказать это одной девице из прислуги замка. Она была, конечно, не такой красивой как Селина и глаза у нее… были не такие большие, но тоже ничего. Жаль только тощевата немного. Но даже это было не так страшно. А то, что она считала меня…
— Господи, Рину, кому ты это говоришь? — спросила она, закатывая рукава и вынимая половую тряпку из тазика. С материала стекала ручьями вода, а девушка начала ее выжимать. Светло-русые волосы выбились у ушей, свисая завитками у скул. — Сначала ты встречался с Одэлем, потом вы поссорились, и ты переметнулся к Лассэ. Что твои, что Лафэля, что принца Виктора похождения обсуждает вся прислуга, — девушка наконец закончила выжимать тряпку и приладила ее к швабре, с яростью начав тереть каменный пол.