Месяц летел незаметно. Кэйко-сама носила папе лекарство, но говорила, что он очень плох, и, возможно, уже поздно его лечить. Мы вместе с Виктором умоляли ее помочь нам и вылечить папку любым способом. Тогда она отвечала, что, «возможно ему станет лучше, если он уедет подальше отсюда, подальше от такого скопления темной магии, и, например, в своем королевстве, он сможет прийти в себя». Я сразу сказала, что я только «за». Мне очень хотелось пойти к отцу прямо сейчас, взять Линдо с зельем и уехать отсюда, пока не вернулся Тео. Идеальное время для побега. Нам всем будет хорошо вдали от этого места, верно? Это было трудновыполнимо, потому что тюрьма тщательно охранялась, тем более в последнее время. Видимо, Кэйко-сама мне не доверяла. Ключи были только у нее. К ней в комнату попасть было невозможно. Если ее не было внутри, это не значит, что ее по-настоящему не было, ведь она могла сидеть кошкой где-нибудь под кроватью и наблюдать за действиями вошедшего… А если она уличит меня в подобном, не станет лечить папку, а меня саму — в тюрьму… Нет, надо действовать осторожно… Только вот как?!
И Виктор больше не в теле Рину, чтобы иметь какие-то привилегии… Никакой пользы от него!
Кстати, о Викторе. У них, видать, с Селиной все получается, потому, как чуть ли не каждый вечер они встречаются. Вы понимаете, каково мне от экспериментов моей второй личности? Слава богу, что я в этом не участвую, а все воспоминания обрывками. Я бы с ума сошла, если бы обо всем знала, что они делают. Теперь я знаю, каково было Виктору в ту ночь… Я ни с кем ничего не хочу. Диер пытался меня пару раз соблазнить на грешное дело, но я только отшучиваюсь и напоминаю ему о верности Тео, ибо я скоро уйду. Настроения у меня никакого нет из-за папки и его самочувствия, я вся на иголках из-за почти готового зелья. Я вообще не понимаю, как Виктор может быть так беззаботен? Ведь его тело, как мужчины, исчезнет, скоро он будет меня чувствовать так же, как я чувствую себя сейчас в этом теле. Немного неудобно, немного не по себе… Или он пытается нагуляться перед тем, как исчезнет совсем? Что-то как-то грустно это.
Месяц подходил к концу. Проснувшись поутру после очередной бурной ночи Виктора, я услышала шум. Осознав, что я абсолютно голая, а Селины и след простыл, поднялась и начала одеваться, сонно озираясь и зевая. За дверью и на улице стоял невообразимый шум. Я оделась на скорую руку и, кое-как пригладив волосы мимоходом перед зеркалом, вышла в коридор в незастегнутой наполовину рубашке. Ошеломленно уставившись на толпу остроухих, рассредоточившихся по всему коридору, я поискала глазами Диера: он-то скажет, в чем дело. Наконец я увидела его затылок с мятным цветом волос. Эльф о чем-то увлеченно разговаривал с одним из охранников. Тот хмурился и, время от времени выдавал короткие ответы. За спиной у него был дорожный плащ. Я направилась прямиком к Диеру. Потом взяла его за локоть (тот вздрогнул от неожиданности и охнул, оглядываясь на меня), и потащила к стене, к свободному от остроухих месту.