Остальные бойцы, окрыленные успехом, начинают палить по киберам с утроенной силой. Поле, похоже, исчезло у всех врагов разом. Механизмы один за другим падают на асфальт. Врезается в землю «сигара», еще в воздухе развалившись на части. Диски продолжают путь, и я уже могу различить гибкие манипуляторы, свисающие с их днища. Вблизи роботы становятся похожими то ли на пауков, то ли на кальмаров. Омерзительное зрелище.
Следующим выстрелом мне наконец удается сбить летающую машину, в которую я целился все это время. Но оставшиеся диски мы, наверное, уничтожить уже не успеем. Слишком близко они подобрались.
Кириленко сбивает еще один диск. Прокофьев кидает очередную гранату. Следую его примеру — жму красную кнопку и подбрасываю устройство вверх. Граната сама наводится на цель и устремляется к врагу.
Один из двух атаковавших нас дисков в этот момент достигает чернокожего Прокофьева, тот каким-то чудом уклоняется от протянувшихся к нему манипуляторов, но попадает под фиолетовый луч. Его движения замедляются, солдат еще даже успевает выстрелить из своего излучателя перед тем, как теряет способность двигаться. Диск делает круг и заходит для новой атаки. Я бью в летающего робота и промахиваюсь. Диск хватает Прокофьева и поднимает в воздух.
Наблюдаю за тем, как робот тащит добычу к шипастому шару. Стрелять? Убить парализованного парня?
Снаряд комплекса огневой поддержки врезается в диск. Дополняя беспрерывную канонаду, звучит взрыв. В зареве скрывается и летающий кибер, и Прокофьев. Судьба снова все решила за меня. Отбрасываю мысли в сторону. Сейчас не время считать потери.
Стреляю по оставшимся «в живых» роботам.
— Сосредоточить огонь на шаре! — стараясь перекричать звуки боя, орет Кириленко.
В наушнике команда раздается достаточно четко. Ополченцы начинают палить в шипастую конструкцию по центру редеющего построения киберов. Падая один за другим, шагающие роботы, тем не менее стараются закрыть своими телами шар. Наверное, действительно он самый важный тут.
Бью из гравистрела в огромный катящийся механизм. Сгибаются несколько шипов, больше никаких заметных повреждений не видно. Михалыч стреляет по шару из лучемета. Эффект от его выстрела заметно сильнее: робот замирает, делает несколько быстрых попыток продолжить движение, но, похоже, внутри него что-то сломалось. Безрезультатно дергаясь на месте, шар вдруг начинает оседать, проваливаться в себя — и, наконец, вспыхивает пламенем взрыва. Обломки со скоростью пули разносит во все стороны, несколько бойцов падают замертво, приняв своим телом металлические куски. Я что есть сил вжимаюсь в землю. На спину сыплются листья и части порубленных веток. Вероятно, один из осколков пронесся прямо у меня над головой…