Млин, всего то двадцать пятый уровень, а ведь едва не сделал меня. Что? Не понравился свет? Не ожидал, а теперь проморгаться не можешь? Получи фашист гранату! Яростно шипящая молния поразила типа в чёрном. Млин, блондинко, больно же, так сама себя угроблю, без помощи всяких там визитеров. Несколько небольших кусочков материи, вырванных разрядом из наряда чёрного, и им же подожженных, разлетелись во все стороны, а пара из них, подарили незабываемые ощущения, прикосновения огня к обнаженным животику и плечу.
Противник, отброшенный ударом молнии к стене, попытался подняться на ноги, но каст опередил его. Применять ядовитую лозу, в ограниченном пространстве комнаты, я не рискнула, как побоялась прибегать и к огненным заклинаниям, хватит с меня и двух ожогов. Чёрный, скованный заклинанием мороза, попытался трепыхаться и за первым кастом последовал второй, а затем и третий с четвёртым.
-- Виконтесса у вас что то случилось? - донесся из-за двери встревоженный голос, - откройте пожалуйста!
Попытка ответить, успехом не увенчалась. Заморозка оказалась меньшим из зол, но всё таки злом. Не такая уж большая комната, в которой и так было не жарко, превратилась в морозилку. Получится у вас общаться, стоя на каменном полу босиком и голышом, когда вокруг минус тридцать? Вот и у меня не вышло выдавить ни единого внятного слова, а то шипение, что я смогла изобразить, за дверью понять не смогли.
-- Что там? - в коридоре стало минимум на одного человека больше.
-- Не знаю, - в первом голосе нешуточная тревога, - не отвечает она. И тут это, десятник из под двери морозом тянет.
-- Ломай дверь, - решил вновь прибывший.
-- Толстая она, быстро не выбить.
-- Так тащи топор, олух!
Нет уж Чип и Дейл, не нужна мне помощь таких спасателей, сейчас дверь вынесут, как мне потом спать? С трудом справившись с застёжкой брюк, накинула на плечи одеяло, с пуговками рубашки мне сейчас точно не совладать, а так и прилично и тепло, кое как откинула щеколду.
Да что же за день такой, сумасшедший. Точнее ночь. Так и норовят меня убить! Стоило распахнуть дверь, как прямо в лицо устремилось лезвие топора. Не знаю каким чудом, но удалось побороть задеревеневшие от холода мышцы, и отклониться чуть влево, уступая дорогу оружию. Не ожидавший такого подвоха воин, провалился вслед за своим топором, и не удержавшись свалился мне под ноги. Посадка произошла крайне ''удачно'', стальной налокотник гвардейца, со всего размаху ударил по ступне. Застигнутая врасплох приятным сюрпризом, запрыгала на одной ноге, пытаясь одной рукой не дать сползти непослушному одеялу, а второй достать пострадавшие пальчики. Спасатель завозился на полу, пытаясь подняться, что ему не удалось. Зато этот увалень умудрился подвернуться под не пострадавшую ногу. С трудом сохраняемое равновесие куда то улетучилось, и секундой позже, в и без того богатую гамму болевых ощущений, вплела свою нотку отбитая попа. Для пяти минут, прошедших с момента пробуждения, впечатлений оказалось многовато, и я, уткнувшись носом в колени, разревелась.