— Странно, что мы с тобой будто бы застряли каждый в своей роли, да?
— И какая роль у тебя, Эйва? — весело блеснув глазами, и он игриво спросил: — Ты не просто книжный червь?
Я рассмеялась, чувствуя себя с ним непринужденнее, чем с кем-либо другим.
— Разумеется, ведь я еще и горничная, помнишь?
Энди громогласно расхохотался, и когда мы подъехали к дому сестринства, чуть ли не светился. Я снова поразилась его великолепию. Но не только потому, что с ним было легко общаться. Я хотела и дальше узнавать его. Хотела узнать о нем всё. И чувствовала, что чем больше времени проведу с Энди, тем грандиознее будет мое неизбежное падение.
****
Позже, съев по порции чили и кусочку кукурузного хлеба, мы с Энди направились к лабиринту. И я не могла не признать, что мне нравилось, как он просунул ладонь в задний карман моих джинсов.
— Ты выглядишь мило в этих ботинках, — сказал он, посмотрев сверху вниз на мои поношенные Ariat Ramblers.
— Значит, вот как ты затащил в свою постель кучу девчонок? Нахваливая их обувь?
— Любой парень знает, что обувь — путь к женскому сердцу, — подмигнул Энди, но немного напрягся.
— И ты, конечно же, разбил многие из них.
Повернувшись ко мне, он подцепил пальцем мой подбородок и наклонился.
— Я не хочу разбивать твое, Эйва. Никогда.
— Тогда не разбивай, — прерывисто выдохнула я.
Энди сглотнул.
— Обещаю, если ты когда-нибудь мне доверишься, я буду лелеять его, как величайшую драгоценность в мире.
От его клятвы у меня участился пульс, и мне нестерпимо захотелось поверить Энди.
— Что ж, расскажи мне о своей семье, — я позволила ему взять меня за руку и переплести наши пальцы.
— После ухода папы мама воспитывала нас одна. Я самый старший, поэтому…
— На твои плечи легла огромная ответственность.
— Да. Но я не возражаю. Даже без папы мое детство было очень счастливым. Мама позаботилась о том, чтобы у нас всегда было самое необходимое.
— Сколько у тебя братьев и сестер?
— Всего нас пятеро.
— Ничего себе. Должно быть, у вас дома было шумно. Я всегда хотела брата или сестру, — сказала я.
— Я более чем рад поделиться своими.
Нас окутал прохладный воздух, и когда я задрожала, Энди обнял меня, притягивая ближе.
Я наслаждалась тем, как легко мне было с ним. Я ожидала сложностей в узнавании Энди Стэффорда. Думала, что он будет отшучиваться и избегать серьезных тем, но нет. Всю ночь Энди был со мной честен, открывался мне и позволял узнать его настоящего.
Поэтому я открывалась в ответ.
Он развернул меня лицом к нему.
— С самого начала нашего свидания я хотел кое-что сделать.
— И что же?
— Вот это, — он впился в мои губы поцелуем. Крепким. Мы соприкоснулись языками, и при воспоминании о нашем первом разе у меня в животе разгорелось пламя.