— Даже в магазин нельзя одной пойти? — не поверил Джарет.
— Строго говоря — нельзя. Разумеется, среди бедноты это правило не соблюдается. Но их кварталы на окраине. А более-менее зажиточные горожане стараются следовать заповедям. По крайней мере, сегодня. Но если ты хочешь узнать больше, лучше найди сборник заповедей в библиотеке. Для меня эта религия — не родная.
— А во что верят в Содружестве? — Джарет открыл перед Аниалой дверцу автомобиля.
— В науку, — она едва коснулась его руки. — Тебе нужно переодеться во что-нибудь более подходящее для морского путешествия. Можешь взять что захочешь из гардероба моего покойного мужа.
— Ты очень любезна.
— Это верно, — Аниала вручила ему ключ от входной двери. — Я буду в тире. Если кто-нибудь придет, говори, что я на молитве и никого не принимаю.
— Слушаюсь, моя госпожа, — Джарет шутливо поклонился. И вдруг ощутил на щеке ее ладонь. Это не было лаской, скорее — остановленной пощечиной.
— Ты любишь играть, Джарет? — Аниала провела пальцем по его скуле. — Я тоже. Хочешь получить меня? Тогда рискни собой.
Джарет широко улыбнулся.
— Ты настоящая фейри, Аниала. Ты знаешь, что такое клятва на крови?
— Знаю, — она тоже улыбнулась.
— Клянусь своей кровью, — он царапнул отросшими когтями по запястью. — Если ты устоишь передо мной до конца нашего пути в этом мире, я выполню любое твое желание.
— Принято, — она резко отвернулась и сбежала по лестнице, ведущей в подвал.
Джарет зажал царапину, останавливая кровь. Он ощущал себя, как после бокала трехсотлетнего вина фейри. Проиграет он или выиграет — неважно, итог будет один. В этом у него нет сомнений. Но это не делает игру менее увлекательной.
— Когда я начну играть, заткни уши и уходи в гараж, — Ганконер переоделся в принесенный Араком дорожный костюм из серого плотного шелка. Обвел прощальным взглядом комнату. Хорошо, что нечего собирать с собой в дорогу. Ключ и флейта — всё его имущество. У Арака тоже не было в руках даже сумки.
— Ты так и уйдешь — налегке?
— Я взял портрет мамы и ее кольцо, — Арак похлопал по карману кожаного жилета. — Остальными вещами пускай Ариан подавится.
Ганконер понимающе кивнул и достал флейту. Арак торопливо вложил в уши пробковые затычки, одернул жилет и нарочито небрежной походкой вышел из комнаты. Ганконер на всякий случай подождал, давая ему время дойти до выхода, и заиграл «Колыбельную». Убаюкивающая мелодия заструилась по коридорам дома. Она звучала впереди, сзади — повсюду. Не переставая играть, Ганконер вышел на крыльцо, перешагнув по дороге через двух уснувших охранников. Где остальные, он не знал, поэтому двинулся сначала к сторжке у ворот, усыпив еще двоих, а потом в обход парка. По дороге встретил еще четырех. Последний охранник обнаружился в гараже. Усыплять его не потребовалось, Лекка успела оглушить его гаечным ключом. Арак уже сидел в машине.