— Сначала найдите того, кому я помешала.
— Найдем, не сомневайся. А теперь обними меня, сладкая нам пора.
— А Грег? — послушно прижимаясь к рыжему, поинтересовалась притихшая Иришка.
— И я с вами, птичка, не сомневайся.
* * *
Удобно устроившись на руках у мужа, Иришка принялась мысленно настраиваться на исполнение супружеского долга. «Не психуй», — говорила она себе. «Расслабься, отдай инициативу опытным мужчинам. Вон как им приспичило. Сначала искали пол ночи, а теперь на ручках в спальню несут». Нервишки однако пошаливали. «Ничего страшного, где один, там и два, к тому же они вроде как законные мужья!» Это «вроде как» царапало что-то внутри, не давало расслабиться. «Ну отнесись к этому, как к лечебной процедуре. Жить хочешь? Уймись и получай удовольствие».
За всеми этими уговорами Иришка не заметила как оказалась в спальне и была поставлена на ноги. Хотелось задать супругам множество животрепещущих вопросов. Она даже подняла голову и открыла рот…
Кто б ей еще дал возможность поговорить. Легкие словно крылья мотылька прикосновения теплых губ Каса манили, обещая наслаждение, и ускользали, чтобы в следующее мгновение вернуться и снова позвать туда, где есть место удовольствию большему чем она испытывала прежде. Не выдержав этой изысканной пытки, Иришка ухватила рыжего совратителя за косу и, потянув на себя, поцеловала, жадно, требовательно. Кастерс, однако, быстро перехватил инициативу, рыкнув нечто недовольное.
Со спины тут же прижался Грег, потираясь о поясницу весьма заметным возбуждением. Он скользнул руками по плечам жены, освобождая ее от ставшего ненужным халата, и, отодвинув волосы, легко прикусил за выступающий позвонок, тут же целуя его, как будто извиняясь.
С этого момента действительность воспринималась Иришкой фрагментарно.
Вот Кас, на мгновение оторвавшись от ее губ, тянет вверх ночнушку, но Иришка никак не может понять, что нужно поднять руки. И тогда он просто рвет непослушный шелк, скрывающий совершенное тело жены.
Вот Грегори нежно опускает ее на постель. Его лицо кажется строгим и торжественным, и только в глазах видна сумасшедшая радость.
Снова рыжий. Он умело и нежно ласкает девичью грудь, и прикрыв от удовольствия глаза, наслаждается стонами, которые срываются с губ Аолы.
Некромант, сграбаставший наконец ее маленькую ножку, целует каждый пальчик, обводит языком косточки на тонких щиколотках, обещая украсить их драгоценными браслетами.
Жадные поцелуи Каса спускаются все ниже, и Иришка уверена, что непременно останутся следы, но вопреки здравому смыслу она радуется, получая эти клейма принадлежности, сходя с ума от страсти и радости.