Грегори, словно хмельной, склоняется к девичьим губам, шепчет что-то важное, целует, выпивая стоны, словно редкое вино.
Кастерс устроился между ее бесстыдно раздвинутых ног, неспешно лаская языком и пальцами истекающее желаньем лоно.
Взрыв наслаждения, о котором раньше она только читала, считая художественным преувеличением, расцветил темноту перед глазами яркими звездами.
Резкая боль от первого проникновения, и тут же низ живота накрывает неестественно горячая ладонь Каса, от которой словно круги по воде расходятся волны силы, забирая неприятные ощущения.
— Все! Все уже, сладкая, — его встревоженный шепот возвращает Аолу к реальности. Оказывается, она лежит на спине, глядя во встревоженные и одновременно счастливые карие глаза, укрытая от всего мира водопадом шелковых рыжих волос.
— Что это?
— Лечебная магия, птичка.
Она отводит в сторону тяжелые огненные пряди, и поворачивает голову на голос. Видя, что Грегори совсем рядом, тянет к нему руку, касаясь виска, ласково поводя кончиками пальцев по гладко выбритой щеке.
— А почему ты мне ногу так не лечил?
— Вектор силы не тот, — рыкнул недовольно.
— Кас, у меня ничего не болит. Грег, поцелуй меня, — словно невзначай шаловливая женская ручка скользит по смуглой груди, тонкие пальчики обводят кубики пресса и, спускаясь ниже, обхватывают возбужденный, восхитительно твердый от прилившей крови, крупный член.
— Она уже командует, — дружный мужской смех, и окружающая действительность снова теряет четкость. Остается только наслаждение, чистое, яркое и пленительное. Легкими пьянящими пузырьками оно проникает в кровь, снова и снова заставляя кричать всему свету о своем счастье.
Глава тридцать пятая, в которой героиня все еще продолжает крепить союз
— Слезь с нее, кабан, раздавишь, — злющий Грегори нетерпеливо отталкивает Каса. — Птичка, иди ко мне.
— Что? — все еще дезориентированная, она послушно обнимает своего персонального некроманта, встревоженно заглядывая во мрак его непроглядно черных глаз. — Что-то не так?
— Все хорошо, милая, — его голос теплеет. — Я тебя искупаю.
— Индивидуалист, — довольный смех рыжего, заставил Иришку поморщиться.
— А ты готов делить меня с каждым кто хорошо попросит? — тонкие пальцы легли на губы рю Морено, призывая к молчанию.
— Да что с вами обоими? Только что все было прекрасно! Ладно Грег ревнует, а ты то что?
— А я получив сеанс лечебной магии, сейчас попрошу мужа забрать меня отсюда, — вся ее радость как-то вдруг поблекла, полиняла, оставив вместо себя холод, плотным комком свернувшийся в желудке. Зябко поведя плечами, Иришка потянула на себя покрывало. В глазах закипали слезы, и она часто заморгала в тщетной попытке остановить их.