Брррр…
Встряхиваю головой и резко выдёргиваю свою руку из его.
Может в России это болезнь такая? Когда замираешь на ком-то взглядом и отвести его не можешь?.. Очень странно себя чувствую.
Молчит. Просто смотрит. Без всякого выражения. С тем же успехом можно смотреть на стену – чтобы просто взгляд куда-нибудь уткнуть, – и думать о чём-то своём.
– Почему ты здесь? – Сперва кажется, ветер листвой зашелестел, а, нет, – оказалось, Митя заговорил. И тон этот не нравится мне ещё больше, чем взгляд, которым он на меня смотрит. Странный, – пожалуй, лучшее ему определение.
Обнимаю себя руками, делая вид, что ёжусь от холода, в то время, когда от жара в пот кидает, и мало заинтересованно спрашиваю:
– О чём ты?
– Почему ты здесь? Зачем в этот город приехала?
Мрачно усмехаюсь:
– Да вот как-то у меня мнение не спросили, понимаешь?
– Чья это квартира? – кивает наверх. – Съёмная?
– Нет, она… – Стоп. – А тебе-то что?
Делает глубокий вдох, открывает рот, чтобы ответить, но тут же закрывает его, говорить передумав. Будто только что дошло, что тратить время на меня – глупость несусветная.
– Ладно, – наконец взгляд отводит, запускает руку в карман джинсов и миг спустя протягивает мне…
Айфоша?!..
– Держи, – кивает.
Держу… держу мину кирпичом, а руки так и чешутся схватить своё сокровище и мчаться домой со всех ног.
– Вот так просто? – невозмутимо интересуюсь.
– Нет, – лоб хмурит и челюсти сжимает, будто с трудом сдерживая себя от желания разбить мой телефон о фонарный столб, но по каким-то причинам не может себе этого позволить. – Забирай. А завтра приходи в «Клевер».
– Что? – звонко. – Очередную сцену устроить хочешь?
– Я? – невесело усмехается, повышая голос. – Устраивать сцены – твоё кредо по жизни! Меня сюда вмешивать нечего.
– То есть это я сама себя вечно дурой выставляю, да?
– Пфф… Понятное дело, да!
– А ты… А ты…
– А я лишь решил поставить на место лишённого совести подростка, вроде тебя.
– Ну и как, поставил?! – кричу уже на всю улицу, со всем возмущением. Боже! Меня никто в жизни ещё не бесил так сильно, как… этот!
– Ты невыносима, – понизив голос до разочарованного шёпота, головой качает.
– Так и не выноси. Тебя разве кто-то просит об этом?
– Да я бы с радостью! Вот только ты мне денег должна, помнишь?
– А если я на тебя за вымогательство денег у малолетки заявлю?
Смеётся, выгнув спину и устремив лицо к ночному небу:
– Ну хоть с чем-то согласилась, – шумно выдыхает и вновь одаривает меня взглядом, словно на попавшую в беду пушистую зверушку смотрит. Больше всего ненавижу этот его взгляд. – Слушай, камеры твои пьяные танцы на сцене засняли, и поломку аппаратуры тоже. Правда на моей стороне. Не ты, так твоей матери платить придётся, понимаешь?