ФШ - это явление ХХ века, реакция на его противоречия, его трагедии и его возможности. Наивысший расцвет течения, формулировка его основных взглядов приходится на 30-е-60-е годы, то есть время торжества так называемого “фордистско-тейлористского” этапа индустриального капитализма. Индустриально-конвейерная система производства потребовала формальной рационализации, строгой научности и предсказуемости в жизни социума. Она предполагала особый тип разделения труда и всех общественных функций вообще, доходящий до детальной специализации в выполнении задач в рамках больших экономических и социальных комллексов. Таким образом, было запрограммировано детальное разграничение между руководителями и исполнителями конкретных операций, причем последние все больше отрывались от процессов принятия решений, все меньше и меньше постигали общий смысл и цель своих собственных действий, превращаясь в автоматы, которые не рассуждая исполняют приказы начальника. Люди становились придатками гигантской социально-экономической мегамашины, ее колесиками и винтиками. Ее общая направленность на максимальное извлечение прибыли и максимальный рост господства над всем и вся, над внутренней природой человека и над окружающей его средой приобретала разрушительный характер. Жизнь человека, несмотря на внешнюю рациональность и логичность, была пронизана иррационализмом и абсурдом. Никогда это не чувствовалось так, как в ХХ столетии, веке мировых войн, концлагерей и атомной смерти. Как писал Эрих Фромм, “мы не замечаем, что стали эертвами власти нового рода. Мы превратились в роботов, но живем под влиянием иллюзии, будто мы самостоятельные индивиды... Индивид живет в мире, с которым потерял все подлинные связи, в котором все и вся инструментализированы; и сам он стал частью машины, созданной его собственными руками. Он знает, каких мыслей, каких чувств, каких желаний ждут от него окружающие, и мыслит, чувствует и желает в соответствии с этими ожиданиями, утрачивая при этом свое “я”...”.
Модели идеальной фабрики, работающей как единый механизм, соответствовало представление о социальном организме, который действует по централизованному, строго научному плану и управляется наиболее компетентными профессионалами - технократами, бюрократами, политиками. За людьми сохранялись в лучшем случае права периодически отбирать наиболее способных начальников и правителей, но не возможности самоуправления. При тоталитарных режимах им не было позволено даже этого, поскольку считалось, что правящие партии и вожди воплощают в себе подлинное научное знание, истину. Но, как отмечал Маркузе, “современная эпоха склонна к тоталитарности даже там, где она не произвела на свет тоталитарных государств”. Резко возросла контролирующая роль государства во всех сферах жизни. Средства массовой информации, господствующие нормы и ценности пронизали своим воздействием не только внешнее поведение, но и внутренний мир отдельной человеческой личности. Человек все больше следовал заданным принципам поведения, теряя способность к критическому восприятию мира и самостоятельному мышлению. “Мы пришли к заключению, что общество станет развивается к тотально управляемому миру. Что все будет регулироваться, все!” - говорил позднее Хоркхаймер.