Через несколько лет наша жизнь покатилась под откос. Совершенно неожиданно. Все отцовские сбережения закончились, и правительство прекратило выплаты. Потом я узнала, что это произошло, потому что ту операцию, при выполнении которой погиб мой отец, сочли незаконной и нарушающей права человека, а всех принявших в ней участие назвали преступниками и убийцами. Журналисты и телевизионщики мусолили это дело по телевизору несколько недель. Нам прекратили выплаты и отобрали все льготы. Мама пыталась бороться, судиться, но адвокат сказала, что это бесполезно. И, вообще, нам лучше переехать. После такого скандала у нас могут быть неприятности. Особенно у детей. Но это было потом…
Все стало рушиться вначале очень медленно. Только я этого не замечала. Мне было не до проблем в семье. Тогда я еще по инерции жила в своем узком мирке, в своих личных проблемах. Сутулый подросток, с парочкой прыщей на лбу под ровной челкой, зачесанной набок, с грудью, которая только называлась этим гордым словом, а на самом деле не нуждалась в лифчике и прекрасно себе пряталась под майкой. Меня бесили мои каштановые волосы и мои совершенно разные глаза. Да, мне досталась какая-то дурацкая мутация от моей прабабки по маминой линии, которую расстреляли во время Революции. Иногда глядя на себя в зеркало то в один, то в другой глаз, я думала, какой из них я бы выковыряла с особым наслаждением. Наверное, оба. Потому что они оба мне не нравились. Ни бледно-голубой, ни второй, болотно-зеленый. Я закрывала их по очереди длинной челкой или носила темные очки. Вот если природа решает на ком-то оторваться, то по полной программе. С внешностью меня явно обделили больше всех в моей семье. Мне не повезло ни с длинными ресницами, ни с красивым лицом, как у моей мамы, ни со светлыми волосами как у всех северянок, и даже у моих младших сестер волосы были русыми, а у меня эти лохмы, вроде и темные, но отливают какой-то ржавчиной. Разве что только кожа белая до неприличия и на ней видно каждый прыщ и две дурацкие маленькие родинки на щеке. С зеркалом я не дружила. Я смотрелась в него только для того, чтобы замазать очередной прыщ на лбу или с особым наслаждением выдавить его и сообщить своему отражению, что уродливей я никого не встречала.
Зато я любила витать в облаках. И как раз в то время, как назло, влюбилась в самого красивого мальчика в школе со странным именем Спартак. Увидела на школьной линейке и все. Меня переклинило, и больше ни о ком другом я думать не могла. Сандра, моя подруга, сказала, что это имя книжного героя. В тот же день я побежала в библиотеку и взяла эту книгу. За одну ночь я прочла историю смелого и отчаянного гладиатора и влюбилась в живого Спартака еще больше. Они слились для меня в одно целое, и я присвоила ему кучу качеств, которых у него априори никогда не было. Но первая любовь, она такая. В каждом недостатке найдешь кучу достоинств.