На памятнике было фото, фото, где тот улыбается. Честно говоря, я никогда не видел, как он улыбается. А то, что Роб приходил пьяный и весёлый это не то, это просто алкоголь. На могиле не было цветов, только завялые розы и растрёпанные венки. Засунув руки в карманы, я почувствовал три шарика. Вытащив их, я понял, что это жвачки, круглые жвачки, которые так любил Робин.
Честно говоря, я понятия не имею, откуда они там, но, откинув все свои мысли, я положил три шарика на тарелку у могилы. И цвета такие красивые: ярко-фиолетовый, солнечно-жёлтый и тёмно-коричневый. Я помню, как он приходил со школы, и у него был целый пакет таких разноцветных штучек. Роб сидел и лопал их до тех пор, пока его не стошнит, в прямом смысле. И, конечно же, он давал мне одну жвачку, только одну из 25, вот гавнюк.
Ухмыльнувшись, я поднялся и решил пройтись к своей школе. Нет, что вы! Я не хотел туда заходить, мне просто было интересно, изменилось ли там что-то. По дороге я увидел свою учительницу химии, она из тех людей, которым скажешь «добрый день», а она морду кирпичом и прёт куда ей нужно, поэтому я просто улыбнулся.
И тут я задумался. Мне же 21 год с виду, а внутри меня сидит 15-летний подросток. Когда я приблизился к школе, на спортивной площадке была девушка, которая играла в баскетбол. Это была она. Это была Алекс. Сердце в груди бешено застучало. Я просто стоял как придурок и не мог оторвать от неё глаз. Те же короткие тёмные волосы, карие глаза. Не знаю, долго ли я так стоял, но увидел, как мяч летит в мою сторону, и умудрился его поймать. Алекс с улыбкой пошла в мою сторону. Наверное, у меня потекла слюна, когда я так близко увидел её за все эти годы.
— Спасибо. Не знаю, как я так умудрилась его запустить, — Алекс взяла в руки мяч.
От её голоса с природной хрипотцой мои кишки скрутились в узелок, я не мог не улыбаться, у меня даже задрожали руки. Я понимал, что если сейчас что-то не скажу, то просто потеряю прекрасный момент хотя бы поболтать с ней.
— Алекс?
Прищурив глаза, она улыбнулась и кивнула головой, явно не помнила меня. И это не удивительно, я же лузер.
— Я Крис, Крис Джонс, — ой, какой же я болван, она, наверное, забыла меня давным-давно. Я уже был готов просто выпить яду и провалиться сквозь асфальт.
— А, ты из параллели, почему же не помню? Помню.
Я смотрел на её улыбку, на ямочки на щеках, светлые брови и не мог выдавить ни слова.