– Все саларианцы здесь одурманены, Шепард, – рыкнул Рекс. – Я бы не стал ему доверять. Ещё кинется.
Ганто Имнесс кивнул:
– Все мои бойцы… изменились. Меня оставили как контрольный образец. Я всё ещё в себе. Хотя хотел бы сойти с ума. На моих глазах отличных парней превратили в безмозглые стреляющие оболочки. Ничего от их личностей не осталось. Другие погибли. Завидую им.
– Вам известно что‑нибудь об экспериментах, которые здесь проводятся? – задал вопрос Джон.
– Здесь изучают процесс одурманивания, – прострекотал лейтенант ГОР. – Симптомы, течение… Сарен использует одурманивание, чтобы управлять своими подданными, но, мне кажется, сам не до конца понимает, что это такое. Больше я ничего не знаю. Только видел, чем это заканчивается. Прошу вас, не дайте мне кончить тем же! Выпустите меня отсюда… или убейте.
– Мы выпустим Вас, – кивнул спектр. – Но как быть дальше? У нас боевое задание, а Вы слишком измождены, чтобы идти с нами.
– Там, где Вы уже прошли, ведь никого уже нет? Я пойду в обратном направлении. Если Колесо повернётся как надо, дойду до вашего флота.
– Нет никакого флота. Мы прилетели на одном фрегате.
– Как? Но…
– Связь очень неустойчива, Совет не смог разобрать ничего, кроме того, что третий секретный обнаружил что‑то, имеющее отношение к Сарену.
– Что ж… Всё же это лучший шанс, чем тот, что был до вас. Успехов вам!
Ганто Имнесс вышел из открывшейся клетки и медленно, прихрамывая, побрёл в сторону лагеря.
– Как быть с остальными? – своим обычным, почти скучающим голосом спросил Гаррус.
– Оставить их на верную гибель неправильно, надо дать им шанс, – сочувственно заметила Лиара.
– А начнут кидаться – ну так по крайней мере от страданий их избавим, – добавил Рекс.
– Открыть двери, – приказал Шепард.
Клетки открылись, но пленники так и остались стоять. Потом один неуверенно пробормотал:
– Голос зовёт… я должен идти.
Он, неуверенно передвигая ноги, вышел из камеры. За ним потянулись остальные.
Отряду некогда было за ними наблюдать, бойцы двинулись дальше.
Дверь в стене открывалась наружу. Отсюда было видно остальные строения комплекса, но идти было нельзя – до бурного потока внизу было метра три. Пустяк для пловца, но не для бойца в бронекостюме. От двери шли причальные мостки – это был выход для сезона полной воды.
Вернувшись в предыдущую комнату, бойцы на этот раз решили испробовать лифт. Поднявшись на нём, отряд оказался в большой лаборатории.
* * *
– Сюда ещё пять кубов, – приказал ассистентке доктор Дройас, немолодой кроган в белой нагорбной накидке учёного. – Я сказал, ещё пять кубов! Да что ты встала?